значит? Кто ж, этот человек?
Слегка ослабив хватку, он передвинулся немного вперед. И тут Джемма увидела высокого, хорошо сложенного мужчину со слегка растрепанными волосами и холодным зловещим блеском в глазах. Пожалуй, она сочла бы его красивым, не будь у него такого зверского выражения лица. Черная куртка и темный шарф, обмотанный вокруг шеи, делали его почти незаметным в полумраке прихожей.
— Вы работаете здесь учительницей? — прошептал он, разглядывая ее темно-коричневого цвета дорожный костюм. Как ни странно, голос у него был приятный и вряд ли мог принадлежать преступнику, но все же с какой стати он очутился здесь?
Джемма покачала головой.
— Я отпущу вас. Но если будете шуметь, тут же придушу. Поверьте, у меня достаточный опыт по этой части.
Итак?
Она кивнула. На этот раз его тон не позволял даже усомниться в его словах, и Джемма снова похолодела от страха.
Он отпустил ее, но по-прежнему угрожающе держал ладонь возле ее лица. Его глаза были полны решимости. Во рту у Джеммы пересохло, она с трудом проглотила комок.
— Кто вы? — спросил он.
Джемма не узнала собственного голоса, когда ответила:
— Я… я намеревалась тайком проскользнуть в кабинет хозяйки, чтобы посмотреть ее записи.
Мужчина с недоумением уставился на нее:
— Зачем?
— Этого так сразу не объяснишь, — произнесла Джемма едва слышно. — Пока все обедают, я провожу вас в кабинет, в глубь здания. А вы что здесь делаете? Красть тут нечего. Не собираетесь ли вы как-то навредить детям?
В этом случае, подумала Джемма, она, даже рискуя жизнью, позовет на помощь. Не допустит, чтобы кто-нибудь из этих несчастных малюток стал жертвой насильника.
Он негодующе вскинул брови:
— Боже упаси!
Будь он двуличным негодяем, ищущим невинную жертву, всячески скрывал бы это. Однако его голос, искренний и глубокий, говорил об обратном, и Джемма поверила ему.
— Ведите, — бросил он ей. — И не вздумайте кричать.
Она кивнула, и он отпустил ее руку. Джемма заметила, что под мышкой он держал тонкий железный прут, и поняла, кто сломал замок на входной двери. Беспокойство снова охватило ее, но Джемма решила не отступать. Она на цыпочках прошла в самый конец коридора, отворила дверь кабинета и вошла внутрь.
Он последовал за ней, бесшумно закрыл дверь и задвинул задвижку. Закусив губу, Джемма подумала, что лучшего места для расправы с ней ему не найти. Однако прогнала эту мысль прочь. Наконец-то она оказалась там, куда так стремилась попасть. Мешкать нельзя. Надо действовать.
Джемма огляделась. На конторке и столе — оловянные подсвечники, на камине небольшие часы — весьма жалкая пожива для вора. Мужчина вытащил из-под полы своей куртки большой мешок из грубой материи, но ее ничуть не беспокоила пропажа у хозяйки ее безделушек. Джемма направилась прямо к полке с гроссбухами. Вынула одну, раскрыла, ей попался лист с расходами по хозяйству: яйца — пять шиллингов, бушель картошки — десять шиллингов.
Перечень закупок не представлял для нее никакого интереса. Джемма взяла другой журнал.
— Есть ли там список воспитанниц? — спросил незнакомец, заглядывая ей через плечо.
Джемма с удивлением посмотрела на него.
— Это как раз то, что я ищу, — призналась она.
Вдруг она замерла. До ее слуха донесся приглушенный шум внизу, затем топот шагов по лестнице.
— Обед закончился, дети уходят из столовой, — объяснила Джемма. — Сюда могут войти!
Он снова нахмурился. Время уходило, а она еще должна найти…
Но тут, к ее удивлению, мужчина раскрыл мешок и, не обращая внимания на часы и безделушки, сгреб в кучу потрепанные книги и бросил вместе с железным прутом в мешок. На какой-то миг Джемма недоуменно уставилась на него, затем, придя в себя, схватила другую охапку гроссбухов и тоже кинула в мешок. Вдвоем они быстро опустошили полку.
Вдруг мужчина насторожился. Джемма услышала тяжелые шаги в коридоре. Воображение нарисовало хозяйку, идущую своей обычной тяжелой походкой, и ожившая внутри у нее девочка сжалась от страха при одной только мысли — она попалась. Джемма даже почувствовала острую боль от удара палкой по плечам, причем ощущение было настолько реальным, как будто ее и в самом деле ударили. На какое-то мгновение у нее даже помутилось в глазах от страха. «Боже, помоги мне!»
— Бежим, — шепнул мужчина ей на ухо. Размашистым шагом он подошел к окну, за ручку рванул вверх скользящую раму. Бросив мешок на пол, обхватил Джемму за талию, легко, словно перышко, приподнял и помог ей пролезть сквозь открытое окно. До земли было близко, всего несколько футов, Джемма прыгнула вниз и быстро отскочила в сторону, так как следом за ней выпрыгнул он с мешком в руках.
— Бежим быстрее, — скомандовал он. — Нас не должны увидеть.
Кивнув, она схватила протянутую им руку, и они помчались в сторону рощи. Путь казался неимоверно длинным. Сердце бешено колотилось, Джемме казалось, что сейчас из окна высунется разгневанная миссис Крэгмор и потребует вернуть ее бумаги. Но она слышала только шелест травы под ногами и стук собственного сердца. Наконец они укрылись среди густой зелени и толстых стволов деревьев. Когда приютский дом исчез из поля зрения, они остановились в густой тени дуба. Тяжело дыша, Джемма прислонилась к дереву и посмотрела на незнакомца.
— Кто вы такой? — спросила она. — Я не позволю вам захватить с собой все эти бумаги. Мне надо там кое-что посмотреть. К тому же они вряд ли представляют для вас какую-то ценность.
Он промолчал. Джемма старалась рассмотреть его лицо в сумраке зелени. Она понимала всю опасность своего положения, но решила идти до конца. Она должна узнать, кто ее родители, чего бы это ей ни стоило. Если лорд Гейбриел не соблаговолит ей ответить, а мать, не дай Бог, раздумает встретиться с ней, только содержимое этого мешка приведет ее к желаемой цели.
Джемма ухватилась за мешок, однако незнакомец крепко держал его.
— Для меня эти бумаги дороже любых драгоценностей. Дороже жизни.
— Для меня тоже. Я не позволю вам их увезти, — заявила девушка, но тут же подумала, что ей с ним не справиться. — Скажите, зачем вам эти записи?
— А вам зачем? — буркнул он.
— Когда-то я была воспитанницей этого приюта. Выражение его лица смягчилось.
— Воспитанницей? Значит, здесь не так уж плохо, как я себе представлял.
— Хуже не бывает, — откровенно призналась она. Лицо его вытянулось, губы сжались.
— Но почему вы хотите получить эти бумаги? — Он впился в нее взглядом.
— Мне нужно кое-что узнать, — объяснила она. — Для меня это очень важно.
Нет, она не собирается с ним откровенничать. Его крепко сжатые губы слегка раздвинулись в кривой полуусмешке, как будто он прочел ее мысли.
— Вы и обо мне ничего не знаете.
— Нет, не знаю, — согласилась она. — Если вы позволите мне взять эти бумаги, то обещаю, что вы тоже сможете их просмотреть. Я дам вам адрес в Лондоне, где я остановилась.
Там, подумала про себя Джемма, она не будет одна. И вообще в городе у него меньше шансов избавиться от нее. Джемма не забыла о его угрозе, когда он держал ее железной хваткой.
Он задумался, затем снова посмотрел на нее:
— Полагаю, это возможно. Мы поможем друг другу. Если вы жили в этом приюте, значит, можете знать то, что меня интересует.
Все зависит от того, подумала Джемма, какую цель он поставил перед собой, однако уточнять не стала.
