– Значит, вы получили сообщение, – сказал он.
– Нет. Я не получал никаких сообщений, но меня весь день не было дома. Однако у меня есть хорошие новости: я отпросился с работы на некоторое время и смогу целиком сосредоточиться на вашем таинственном письме.
– Хорошо. Кстати, предприняты приготовления для вашей встречи с Уикем завтра. Далее, что касается других людей, указанных в списке. Я думаю, это потребует вашего полного внимания, по крайней мере на неделю.
– А что за приготовления для посещения Холлоуэй?
– Узнаю позже вечером, но, кажется, единственная возможность представится завтра ранним утром. Если так, то сможем ли мы привести нашу Хопсон?
– Никаких сомнений. Дайте мне знать, как только получите известия. Я буду дома весь вечер, но иногда телефон может быть занят. Я собираю информацию о благотворительной больнице «Мортон Грейвз». Надеюсь, что там мы сможем найти ответы на многие вопросы, – сказал я.
– Я тоже на это надеюсь. А каковы ваши связи в этой больнице?
Я задумался, что же ему ответить.
– Миссис Уоллес была медсестрой-добровольцем, – сказал я. – Ее подруга работает в «Мортон Грейвз». – Я ждал ответа, но он молчал. – Я думаю, что ее помощь очень пригодится, – добавил я.
Наконец он ответил:
– Видимо, вы совершенно уверены, Чарльз, что ей можно доверять. Я сам не стал бы вовлекать ее в это дело, но что сделано, то сделано. – Он помолчал еще секунд десять. – Не пристало мне такое говорить, мой мальчик, но боюсь, что вы немного легкомысленны, учитывая ее положение в обществе. Впрочем, я уверен, что вы внушили ей, сколь серьезно я отношусь к своей анонимности. – Он помедлил и добавил: – Я теперь освобожу телефон, буду ждать известий из Холлоуэй. До свидания, Чарльз. Я еще позвоню. – Он повесил трубку. Я только-только переоделся в домашний костюм и кипятил воду для чая, как зазвонил телефон. Это была Адриана.
– Чарли, у меня всего пара минут, пока Фредди не вернулся. Послушайте, догадайтесь, у кого назначена встреча с главным врачом «Мортон Грейвз»?
– У меня? Адриана, вы восхитительны!
– Нет же, дурачок. С чего бы это вам назначать встречу, чтобы поговорить о совместном владении моего дяди? А вот я завтра встречусь с ним. И они очень хотят со мной поговорить. Доктор Доддс, так его зовут, надеется, что я сумею пролить свет на дела Гассмана. Не знаю, что мне придется соврать, но ведь, в конце концов, я не говорила, что сама знала Гассмана, только мой дядя. – Адриана произнесла это на одном дыхании, а потом помедлила, чтобы вдохнуть. – Мне надо узнать побольше о Гассмане, и побыстрее, Чарльз.
– Что ж, у меня есть несколько фактов, которые могут вам помочь. Позвольте, я возьму свои записи.
Я положил трубку и пошел к письменному столу.
Вернувшись к телефону, я услышал только прощальный крик:
– Машина подъехала, Чарли! Слишком поздно.
Разговор прервался.
Как я выяснил, чай, печенье и консервированный суп плохо сочетаются с остатками бургундского, но другого все равно не было. Я прочитал вечернюю газету и обнаружил на третьей странице заметку, сообщавшую, что Хелен Уикем должна умереть в пятницу. В статье кратко приводились обстоятельства дела, но не сообщалось ничего нового. Я прочитал все хоть сколько-то интересное, когда раздался звонок.
– Чарльз, – без промедления начал Конан Дойл – вы можете туда войти, но только на очень короткое время и только в пять утра. Вы можете позвонить Хопсон?
– У нее нет телефона. А который сейчас час?
– Почти девять, – ответил он. – Я пошлю за вами машину. Боюсь, вам придется поехать к ней.
– У меня есть своя машина, сэр Артур. Спасибо за предложение. Я отправлюсь и поговорю с ней прямо сейчас.
– Когда договоритесь, пожалуйста, перезвоните мне, – сказал он.
– Хорошо. Позвоню, когда все выясню.
Поездка в Северный Шин на встречу с Мэри Хопсон прошла успешно. Как я и ожидал, она изъявила готовность, хоть и не без волнения. Я договорился заехать к ней в половине пятого.
Только в половине двенадцатого я смог сообщить сэру Артуру, что приготовления закончены.
Глава 8
Ранним утром во вторник я припарковал свой «моррис-оксфорд» у тротуара в квартале от тюрьмы Холлоуэй. Рядом со мной сидела, дрожа, Мэри Хопсон. Моя машина была. открытой моделью, но даже с опущенной крышей она пропускала холод. В итоге мы оба замерзли.
Я взглянул на свои Карманные часы: 4.55 – и повернулся к своей угрюмой спутнице.
– Нам как раз хватит времени, чтобы дойти до двери, в которую нас впустят. Как вы себя чувствуете, Мэри? – спросил я у напуганной портнихи.
Она окинула взглядом улицу, всматриваясь во тьму:
– Нормально, капитан Бейкер, но я все еще не уверена, что поступаю правильно. Вы уверены, что это не вызовет никаких неприятностей?
– Неприятностей не будет. Просто это единственный способ устроить свидание с Хелен Уикем, не привлекая внимания прессы. Я вам это уже объяснял. Мы же не можем допустить, чтобы общественность сочла нас чересчур мягкосердечными?
Я попытался усмехнуться, но слишком замерз и волновался сам, и у меня плоховато получилось. В конце концов, мне не казалось маловероятным, что тревога Мэри Хопсон всего лишь притворство. Ее имя стояло первым в списке лиц, которых можно было привезти сюда. Я был вполне убежден, что она знает, зачем мы здесь, гораздо лучше, чем я. Несмотря на это, я продолжал играть свою роль.
Она твердо взялась своей рукой в перчатке за ручку дверцы.
– Тогда давайте пойдем. Я не хочу задерживаться здесь дольше, чем это необходимо.
Она открыла дверцу машины с матерчатым верхом и шагнула на улицу. Я распахнул дверцу со своей стороны и быстро подошел к ней, предлагая ей руку и надеясь, что выгляжу галантным.
Через несколько мгновений я тихонько стучался в. стальную дверь, выходящую на служебный проход прямо за Паркхерст-роуд, Ее немедленно открыл смотритель в форме, с явным выражением обеспокоенности на лице. Не говоря ни слова, он кивнул и провел нас прямо к плохо освещенной лестнице и по ней на два этажа вверх до второй стальной двери. Он открыл ее одним из множества имевшихся у него ключей и ввел нас в тускло освещенный зал. Сделав нам знак подождать, он не оглядываясь пошел по узкому коридору.
Через пятнадцать секунд на расстоянии десяти футов открылась третья стальная дверь, и оттуда показалась рука, подзывавшая нас. Мы попали в широкий светлый зал, где столкнулись со смотрительницей.
– Вы уверены, что хотите это сделать, мистер Бейкер? – прошептала она. – У Хелен сейчас не самое лучшее время.
– А разве у нас будет другая возможность? – приглушенно ответил я вопросом на вопрос.
– Нет. Сегодня последний раз, когда вы можете ее видеть, – прошептала тюремщица. – Но, сэр, ей это не будет во благо. Она в таком состоянии…
– В каком?
– Ну, в настоящий момент она наконец-то уснула, но у нее сильно не в порядке с головой. Разве вам не сказали?
Глаза Мэри Хопсон расширились, и она отступила от меня на шаг.
– Что вы имеете в виду? – громко вопросила она, в ее голосе отчетливо слышалась тревога.
