– Тогда пошли! – вдруг заявила Леня. – Я замерзла!
Женя внимательно посмотрел на нее, взял в руку несколько шампуров с нанизанным на них мясом, подхватил банку с пивом и неторопливо направился к бане.
– Решил их тут потчевать? – спросил отец Яны. – Правильно, места хватит, нечего девчонкам мокнуть и мерзнуть. А ты со мной, может, попаришься?
– Нет, я с женой! – совершенно спокойно ответил Женя и добавил: – Я там шашлыков вам оставил и пива.
– Спасибо, – растерянно сказал мужчина, но из предбанника вышел.
Женя уверенно разложил на столе шампуры, поставил банку с пивом, наполнил стаканы и невозмутимо посмотрел на Леню.
– Начнем? Отведаем немного шашлыков, пока горячие, а после баньки закончим. Как тебе мое предложение? – спросил он, совершенно не обращая внимания на Яну и Алесю.
– Согласна! Только сначала в баню, – смело отозвалась Леня и начала раздеваться.
Женя в мгновение остался в одних трусах и скрылся за дверью парилки.
– Что, Алеся, дадим им минут десять, пусть потешатся?
– Вы о чем? – спросила Леня, стаскивая джинсы.
– Об этом самом! Или вам нужно двадцать? – потешаясь, поддержала Яну Алеся.
– Дорогие мои девочки, Женя, если у него меньше часа свободного времени, даже начинать не станет! – с чувством превосходства заявила Леня, удаляясь вслед за мужем в парилку.
Яна с Алесей только переглянулись. Все же они выждали несколько минут, прежде чем раздеться. Алеся, по причине небольшой груди обычно игнорировавшая лифчик, на секунду замялась, прежде чем снять свитер. Яна, всех подзадоривавшая и откровенно пытающаяся дразнить Женю, вдруг растерялась, стянула, не снимая майки, бюстгальтер и остановилась перед дверью.
– Что? Пойдем? – дрогнувшим от волнения голосом спросила она Алесю.
– А ты думаешь, мы будем здесь мерзнуть? Мне, честно говоря, уже холодно, да и есть очень хочется.
– Тогда ты первая! – предложила Яна, зябко пожимая плечами.
Алеся, внутренне сжавшись в комок, распахнула дверь и вошла в парилку. С трудом сдерживаясь, чтобы не прикрыть обнаженную грудь, окунулась в жаркие облака пара. Леня, распростершись на полке, блаженствовала. На нежной коже уже выступили прозрачные капельки пота. Глаза были полузакрыты, губы растянулись в счастливой улыбке. Но более всего Алесю умилил размякший березовый листок, прилипший к белоснежной ягодице. Женя, совершенно обнаженный, уверенно орудовал веником, распаривая восхищенную Леню.
– Перевернись! – негромко скомандовал Женя, и Леня послушно легла на спину. Женя что-то сказал, и женщина как-то очень стеснительно прикрыла грудь руками.
Алеся присела на деревянную, разогревшуюся в раскаленном воздухе бани лавку и исподволь наблюдала за Женей. Он совершенно не походил на ее погибшего мужа. Крепкий, широкоплечий, в мешковатом комбинезоне он показался неуклюжим и неповоротливыми, но здесь, в бане, Алеся невольно залюбовалась его сильным телом, рельефными мышцами, длинными могучими руками, крепкими накачанными ногами. Она невольно поймала себя на мысли, что обнаженный Женя не вызывает у нее отвращения. Более того, ей приятно смотреть на совершенное мужское тело. Женя, словно оживший библейский Давид, только более зрелый и оттого еще более привлекательный, совершенно не смущался собственной наготы и абсолютно не обращал внимания на то, что находится в окружении обнаженных женщин. Раскрасневшегося, с выступившими бисеринками пота на упругой коже, его не портил даже старый шрам, располосовавший левую щеку от виска до подбородка. Шевеление сбоку привлекло ее внимание. Рядом сидела Яна в майке, натянутой едва ли не до колен, она не сводила восхищенных глаз с Жени.
– Геркулес! – взволнованно сорвалось с ее губ.
Напарив Леню, Женя принялся нежно и в то же время сильно массировать ее. Не обращая внимания на Алесю и Яну, он увлеченно занимался своим делом и, как видно, получал от этого немалое удовольствие. Когда Женя закончил заниматься Леней, окатил ее водой, усадил отдохнуть, Алеся, поддавшись неясному порыву, поднялась и, преодолевая врожденную застенчивость, спросила:
– А меня попаришь?
– С удовольствием! Только ты всегда в баню в трусиках ходишь?
Робея еще сильнее, Алеся оглянулась и увидела, что Яна, та самая Яна, которая всех все время провоцировала, откровенно бросая вызов, сидит, укутавшись в длинную черную майку. Преодолевая себя, Алеся едва ли не сорвала с себя последнюю одежду и со злостью швырнула на скамью. Одним прыжком оказавшись на полке, вытянулась на животе и едва не застонала от наслаждения, когда распаренный березовый веник, не касаясь кожи, обласкал ее нежным и раскаленным воздухом. С Алесей творилось нечто невероятное. Она просто получала удовольствие, изысканное, несказанное. Когда Женя предложил ей перевернуться на спину, она сделала это уже без тени стеснения. Женя стал для нее другом, братом, чем угодно, но ни в коей мере не мужчиной, который может представлять хоть какую-нибудь опасность. По большому счету он даже не волновал ее как мужчина. Просто стал своим. Наверное, именно по этой причине она лежала перед ним – обнаженная и восхитительная.
– Прикройся, – тихонько сказал Женя.
– Что? – не поняла она. – Зачем?
– Смущаюсь! А если серьезно, грудь прикрой. Соски. Чтобы не обжечь, – пояснил он и, обернувшись к каменке, еще поддал пара.
Яна, пока Женя парил Алесю, наконец разделась, но по-прежнему стыдливо прикрывалась руками. Отказалась она и от услуг банщика.
Окончательно осмелев, Алеся, увидев, что Леня принялась мыть волосы, предложила Жене:
– А хочешь, я тебя попарю, а то ты о нас позаботился, а сам…
– Давай! – согласился Женя и не раздумывая забрался на полок. – Только не скромничай, можешь хлестать сильно. Особенно спину.
– Да, Алеся! У него проблемы со спиной и правым бедром. Так что не стесняйся! Действуй! – подсказала Леня, которая, оказывается, все слышала.
Алеся старательно поработала со спиной Жени, так, что сама упарилась, попросила его перевернуться на спину. Когда он это сделал, взгляд Алеси невольно задержался на бедрах. С усилием отведя глаза, она, стараясь повторить интонацию Жени, сказала:
– Прикройся!
– Стесняешься? – с усмешкой спросил Женя.
– Нет, чтобы не повредить! А то вдруг еще пригодится! – улыбнулась Алеся.
Конечно же шашлыки остыли, а пиво согрелось, но все равно удовольствие получили все. Потягивая пиво из эмалированной кружки, Яна вдруг сказала:
– Хотела бы я вот так в баньке очутиться с Анатолием Николаевичем. С его охотой до молодых женщин это было бы очень интересно!
– Брось, я его немного получше знаю, – заявила Леня. – Он бы в спортивном костюме в уголке сидел.
– А ты откуда знаешь? – спросила Алеся.
– Знаю. Женя, погуляй пока, покури, мы тут посплетничаем немного. Хорошо?
Женя молча встал, взял со стола сигареты и, поправив полотенце на бедрах, вышел за дверь, прямо под непрекращающийся дождь.
– Он не замерзнет? – обеспокоилась Алеся.
– Нет. С его темпераментом можно согреть всю улицу или растопить айсберг. А что касается нашего директора, будьте осторожны, не думаю, что он что-то может, разве что полапать. Вот только слухи распускает хуже бабы. Я недавно узнала, что на обкомовских пьянках он меня так ославил, что разговоры дошли даже до моей мамы. Представьте, оказывается, я – его любовница! Он со мной и по командировкам ездит, и в баньке парится, и чего только не делает! Я, когда стала завучем, долго не могла понять, почему ко мне так все мужики из городской верхушки липнут. Каких только предложений не поступало, едва не в открытую предлагали постель со всеми вытекающими последствиями. А когда дошло до мамы и состоялся
