собственному удивлению, ощущал в своем сердце чувство, близкое к жалости.
Конечно же, Лэндор не присутствовал на восхитительном уик-энде, который Фрэнклин провел в роскошном поместье в Саффолке. Великолепный обед, отборные вина многолетней выдержки и почтительный хозяин, пригласивший известного критика, чтобы посоветоваться по поводу картин, принадлежавших семье на протяжении веков. Подлинные они или нет? Фрэнклин провел счастливый день в старинной галерее расхаживая меж длинных рядов картин и наслаждаясь поиском только ему заметных деталей, по которым истинный знаток способен отличить подлинник от копии.
В Лондон он возвращался в прекрасном расположении духа. Он был весьма доволен собой.
Дорога послушно ложилась под колеса его автомобиля. По обочинам, как величественные часовые, высились деревья, четко выделяющиеся на фоне темнеющего неба. В отдалении шумела и светилась огнями главная магистраль. Фрэнклину почти не хотелось выезжать туда, покидать спокойствие этого провинциального рая ради спешки и шума грубой современной цивилизации.
Какое-то движение почудилось ему за спинкой соседнего сиденья.
Фрэнклин не стал оборачиваться. Это могло быть все что угодно: случайный блик на боковом стекле или птица, мелькнувшая рядом с автомобилем. Это не могло находиться внутри – он ехал один.
Но оно находилось.
Рядом вновь что-то шевельнулось. Выехав на прямой отрезок шоссе, Фрэнклин глянул влево.
На спинку сиденья опиралась чья-то рука. Кисть руки. Она могла принадлежать человеку, сидевшему сзади и наклонившемуся вперед, чтобы сказать Фрэнклину пару слов. Но сзади никого не было. Вообще в машине никого не было, кроме самого Фрэнклина и этой ужасной кисти.
Она начала подкрадываться к нему – боком, как пугливая птица. Пальцы, похожие на щупальца, хищно шевелились. Фрэнклин растерялся, машина вильнула, и кисть сделала странное движение, почти незаметное, пододвинувшись еще ближе.
Правая кисть чьей-то руки – обрубленной на запястье.
Фрэнклин нажал на тормоза. Машина резко остановилась. Потянувшись через сиденье, он распахнул заднюю дверцу. Рука поползла к нему. Он схватил ее, выбросил на дорогу и, захлопнув дверцу, рванулся вперед. К ярким огням магистрали, к Лондону – домой.
Когда он вошел в свою квартиру, было уже довольно поздно, но новости еще не кончились. Фрэнклин машинально включил радио. Он заранее знал, что услышит. Немыслимое, невероятное, слишком фантастичное, чтобы быть правдой, предчувствие не укладывалось в голове. И все же он знал.
Голос диктора зазвучал громче:
– Сегодня мир искусства скорбит по поводу самоубийства знаменитого художника Эрика Лэндора, потерявшего руку в дорожном происшествии. Полиция продолжает поиски водителя, который…
Фрэнклин щелкнул выключателем, и голос умолк.
Ему стало холодно. Нужно разжечь камин, чтобы запылал веселый огонь, разгоняющий страхи. Фрэнклин быстро уложил поленья, добавив к ним несколько случайно завалявшихся кусков угля и пару старых газет.
Не успел он чиркнуть спичкой, как внизу зазвонил звонок. Вероятно, это сосед, вечно забывающий ключи, так что Фрэнклину приходилось ему открывать по нескольку раз в неделю. Он вышел на площадку и, нажав, подержал некоторое время кнопку, чтобы человек внизу успел распахнуть дверь и войти. Потом вернулся в квартиру и подошел к разгоравшемуся огню. Пламя жадно лизало сухие поленья. Через несколько минут оно запылает вовсю.
Вновь звякнул колокольчик. Теперь уже у дверей его квартиры.
Фрэнклин посмотрел на часы: слишком поздно для визитов. Большинство его друзей знали, что не следует являться без предупреждения, ибо Фрэнклин не слишком-то жаловал нежданных гостей. Нахмурившись и по-прежнему держа в руках каминные щипцы, он подошел к двери и открыл ее.
За дверью никого не было.
Фрэнклин вышел на площадку и огляделся. Если кто-то подшутил, то когда успел убежать? Ему пришлось бы сделать это очень быстро и бесшумно.
Он вернулся в квартиру и закрыл дверь.
И только тогда увидел, кто звонил. Вернее, ЧТО звонило.
По полу ковыляла, переваливаясь на пяти коротеньких ножках, эта жуткая рука. Она вскарабкалась на ботинок Фрэнклина и вцепилась в брючину. А потом начала неторопливо взбираться вверх.
Фрэнклин изо всех сил тряхнул ногой. Рука держалась прочно. Она продолжала подниматься, и он чувствовал ее пальцы сквозь брючную ткань. Он заорал, но в ответ она не издала ни звука: молчаливая и целеустремленная, нереальная и невероятная – просто обрубленная кисть, взбиравшаяся все выше и выше.
Внезапно Фрэнклин вспомнил, что все еще держит каминные щипцы. Он поднес их к руке. С помощью щипцов ему удалось оторвать ее от брюк. Сердце Фрэнклина бешено стучало. Размахнувшись, он швырнул извивающееся чудовище прямо в камин.
Пламя ярко запылало вокруг судорожно дергающихся пальцев.
Этой ночью Фрэнклин спал плохо. Ему снились длинные серые пальцы, подбирающиеся к самому горлу, и он просыпался, задыхаясь, весь липкий от пота. Бугры на подушке казались ему похожими на сжатые кулаки.
Утром он заглянул в камин. За решеткой не было ничего, кроме кучки пепла.
Кажется, все в порядке. На этот раз – действительно в порядке. С кошмаром Лэндора – живого или мертвого – покончено.
И все же, отправившись в офис, Фрэнклин озирался, ожидая, что преследование возобновится и что
