— Да. Счастливо.
Он дал газ и выехал из ворот на холодную открытую поверхность Марса, призрачно белеющую в свете двух лун планеты.
Два часа спустя машина стояла на берегу реки, высохшей тысячелетия назад, а Шей с удрученным видом возился с небольшой черной коробкой. Руки окоченели от холода, а прерывистое дыхание не мог успокоить даже респиратор. Наконец из коробки раздалось приглушенное жужжание. Он мрачно посмотрел на контрольное устройство, не решаясь вернуться в тепло кабины из опасения пропустить ответ на эти тихие позывные, несущиеся сейчас к звездам.
Шей посмотрел вверх, на застывшее великолепие марсианского ночного неба. Где-то там в пустоте его сигнала ждет целый флот. А времени все меньше и меньше. Почему же они не отвечают?
Контрольное устройство ожило.
Шей схватил наушники.
— …подтверждает. Спящий подтверждает. Спящий подтверждает…
Он нажал кнопку, оборвав это монотонное песнопение.
— Это Д-III с Марса. Готов докладывать.
Он терпеливо выждал время.
— Говорите. Готовы к приему.
— Слово… — Шей сделал паузу, глубоко вздохнул, в этот миг осознавая, какую машину он пускает в движение, — … слово пошло.
— Слово пошло, — повторил далекий голос.
— Все правильно.
— Хорошо. Вы проделали работу, достойную похвалы. Генерал благодарит вас.
Шей усмехнулся:
— Он сможет довольно скоро поблагодарить меня лично. Передайте ему это от меня, хорошо?
— Передам. — В голосе, казалось, звучало сомнение. — Конец связи.
— Конец связи, — ответил Шей. Контрольная лампочка погасла. Он посмотрел на наручные часы. Осталось чуть больше шести часов.
Он закрыл передатчик, снова спрятал его в тайник и забрался в машину. Спустя несколько минут он несся назад, но уже к другим воротам. Не было смысла пробуждать подозрительность тучного привратника краткостью своего путешествия.
Не хватало еще провести последние часы на Марсе в тюрьме Службы безопасности!
Глава первая
Небо над Лондоном было темным, когда Брэдфорд Донован вывел на улицу свой грузовичок из подземного гаража. Это была одна из плохих ночей, и Донован был раздражен.
Он ехал, осматривая темные улицы и здания внимательным взглядом. Лондон двадцать пятого века. Разрастающаяся вглубь и ввысь зло качественная опухоль на Британских островах, созданная руками человека. Старинный аромат этого города давно канул в прошлое, уничтожен ветрами времени. Лондон двадцать пятого века больше походил на Нью-Йорк двадцатого — большой, неуклюжий, опасный.
Вот почему холодок от пистолета под курткой был таким успокаивающим. Банды подрост ков — еще слишком юных, чтобы идти в армию, и слишком воинственных, чтобы посвятить себя спорту, — нашли новое развлечение: ловить машины, развозящие ночью грузы, грабить, сжигать их и избивать шоферов. Страховые компании от этого особенно не страдали, зато несчастные водители…
Донован тихо зарычал.
Любой, кто попытается прицепиться к нему, схлопочет пулю. Сегодня ночью он был настроен особенно решительно.
Он включил радио, поймал хриплый женский голос, напевавший одну из новых, очень популярных военных баллад — «Сагу о разведчике».
…и враги шли на абордаж.
Боже, я влип, считай, что погиб!
Но все же выжал форсаж…
Не дожидаясь, пока разведчик выберется из переделки, Донован переключил радио на другую волну.
Опять женский голос. Дикторы-мужчины теперь носили военную форму и сражались с ллари за десятки парсеков отсюда. На этот раз передавали новости.
…«Сумасшедший Шляпник» прибудет в Лондонский порт для небольшого ремонта на неделю, начиная с двадцать девятого числа. Родственники и друзья команды «Шляпника» могут связаться со штабом базы по вопросу об увольнительных.
Это, к сожалению, все о возвращении наших ребят в военной форме. А теперь о погоде. Всю оставшуюся неделю на территории Англии будет тепло, но старая добрая зима не за горами. Для тех из вас, у кого на континенте дела, рекомендуем «Стопизнос», смазку высшего качества для моторов воздушных машин. Тем, у кого бизнес в Америке, «Стопизнос» обеспечит дополнительный запас безопасности для путешествий через зимнюю Северную Атлантику…
Донован еще раз щелкнул переключателем.
Он сразу узнал голос Джонни Хэтчера, довоенного любимца публики, убитого в бою на каком-то безымянном астероиде:
…сияют звезды ярко, повиснув в пустоте, — Их жар холодный душу остудит, а красота сведет с ума… Космос глубок и жесток, но кто же в своей слепоте Тепло этих солнц проклянет, что греют наши дома…
Еще щелчок.
«…ожидается, что ноябрьский призыв будет, как обычно, многочисленным. Правительство объявило о новых чрезвычайных мерах, призванных высвободить как можно больше здоровых мужчин для военных действий. Если вы независимый бизнесмен, запомните: НАНИМАЙТЕ ИНВАЛИДОВ — вы освободите людей для фронта!»
Щелк!
Донован выругался. Его левая рука соскользнула с рулевого колеса и звонко хлопнула по бедру. Пластик, прикрытый штанинами, отозвался глухим звуком.
Пластиковые ноги и. модифицированные мускулы робота, чтобы придать ногам подвижность — подвижность, даже превосходящую в чем-то человеческую. Но в соответствии с правилами Министерства обороны это превращало его в получеловека. А пятидесятилетний полу человек — не военный материал.
Получеловек может разве что водить грузовик, даже робот мог бы это делать, но роботы сейчас слишком большая редкость, чтобы при носить их в жертву бандам. Не то что такой калека, как он.
Калека!
Донован стиснул зубы, и пластиковая нога нажала на газ. Грузовик проскакивал пустынные перекрестки под тусклыми или перегоревшими светофорами — это был один из наиболее гнусных районов Лондона.
Калека!
… пропуск
… ней его винтовки, но они прорывались сквозь пламя с той ужасающей целеустремленностью, которая присуща только маркам на их страшной охоте. Даже в смертельных судорогах их челюсти снова и снова хватали его за ноги, пока количество и тяжесть ран наконец не свалили его, беспомощного, на спину.
Но и маркам пришлось несладко. Потеряв двенадцать членов стаи от выстрелов, подобных слепящим молниям, они растеряли свой боевой пыл и убрались в поисках более легкой добычи.
…И ночь была тиха, но кто-то кричал и не мог остановиться, и он с трудом понял, что это был он сам, а голоса звали его по имени, но далеко, далеко…
