Пальцы Алекса скользнули к пуговицам ее платья, но он по-прежнему не торопился. Ленивые движения его рук вызывали в ней стоны, она трепетала от безумного желания, скрыть которое не могла. Она хотела его, страстно мечтала, чтобы он утолил томление, терзавшее ее лоно. Джоселин попыталась помочь ему с застежкой, но он мягко оттолкнул ее руку.
– Я хочу сделать это сам, Джоселин. – Наконец он справился с пуговицами, и его взору предстали сорочка и корсет. – Посмотрим… Где тут эти крючки?
Джоселин сделала шаг назад, удивляясь, как она до сих пор не сгорела от пламени, полыхавшего у нее внутри.
– Алекс, скажи ради Бога, чему ты собираешься научить меня?
– Терпению. – Он рассмеялся, и внезапно игра в медленное раздевание закончилась. От его прикосновений одежда словно таяла на ней. Куда-то исчезла нижняя юбка, волшебным образом расстегнулись крючки на корсете и развязались ленточки на сорочке. Одновременно ее руки соревновались с Алексом в скорости расстегивать и снимать одежду с него. Суета прикосновений, разгоряченные тела в прохладном ночном воздухе, смех и вздохи.
Джоселин хотела дотронуться до его возбужденной плоти, но он отступил назад, наклонился и подхватил ее на руки.
– Алекс!
Он уткнулся носом в ее шею, и она задрожала, чувствуя его дыхание на своей коже.
– Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Мне нравится, как оно звучит в твоих устах.
– Тогда я – ой! – Она задохнулась, когда он бесцеремонно опрокинул ее на кровать.
– Подожди здесь. – Он оставил ее на кровати, нагую и бесстыдную. Джоселин лежала, замерев от восхищения перед его мужской красотой, пока он задувал все лампы и выключал газовые светильники. Прекрасно развитые мускулы прибавляли ему еще больше силы и уверенности. Рисунки и иллюстрации, старинные гравюры и даже фотографии представляли много образцов анатомии мужского тела, но такого Джоселин не видела. В нем мужская красота смешивалась со страстью и желанием, Алекс был просто изумителен и всецело принадлежал ей.
Сегодня вечером.
Наконец все лампы были погашены, осталась гореть только свеча у изголовья кровати. Алекс вернулся, в глазах его горело желание.
– О чем ты думаешь, Джоселин?
– Я не могу думать ни о чем, кроме того, что ты должен поторопиться.
– Хороший ответ. – Алекс потянулся и обвел пальцем ее лодыжку. – Какая ты все-таки изящная…
«Изящная? Я не чувствую себя изящной. Я чувствую, что готова выскочить из кожи и получить то, что хочу, Алекс».
Прежде чем она успела придумать ответ, его руки начали свое путешествие вверх по икрам ног, коснулись колен и достигли мягкого изгиба бедер, обжигая своим прикосновением. Он целовал ее нежную кожу, живот и самую трепетную часть тела.
Это – рай… и немного ада, подумала Джоселин, пока он исследовал каждый дюйм ее тела. Она ахнула, почувствовав, как его горячее дыхание согревает заветные глубины, где уже скапливалась влага. С ее губ сорвался стон наслаждения, тело конвульсивно содрогнулось, балансируя на грани экстаза. Когда она попыталась потянуться к Алексу, он с легкостью уклонился, ускользая снова и снова, словно ждал чего-то важного.
– Алекс, – простонала Джоселин, – я не хочу… быть изящной. Я… хочу тебя прямо сейчас!
– Тогда давай поспешим с уроком.
Алекс опустился на нее, покрывая тело обжигающими поцелуями, вызывая в ней трепет от ощущения его мускулистого тела. После сладостной муки, которую она переживала от легких, как перышко, поцелуев и прикосновений, Джоселин казалось, что она вошла в раскаленную реку. Она выгнулась ему навстречу, чтобы скорее почувствовать его напряженную плоть внутри себя, но он не торопился.
Розовые бутоны сосков трепетали от соприкосновения с жесткими волосками на его груди. От избытка чувств Джоселин наклонила голову и укусила его за плечо, потом поцеловала. У нее не было сил сказать хоть слово, чтобы поторопить его, сказать о своем желании.
Казалось, его губы и руки были повсюду и только усиливали растущее в ней напряжение. Алекс словно читал ее мысли, он умело и уверенно возбуждал ее, но не давал достичь пика блаженства, в последний момент отступая и дразня. Большой палец Алекса проник в глубь тела Джоселин, и она вся задрожала под его настойчивыми толчками, вцепившись пальцами в его спину.
На мгновение он отпустил ее, но только чтобы перевернуть и поставить на колени и локти. Джоселин смяла в руках простыни, когда поняла, что должно произойти. Удерживая ее бедра в своих руках, он вошел в нее одним мощным движением. Почувствовав первый яростный удар, Джоселин вскрикнула. Он наклонился над ней, искусно лаская руками ее тело, умело используя опыт и чувственность для того, чтобы продемонстрировать ей те способы, которыми мужчина и женщина могут дополнить друг друга в момент любовной страсти. Мощный ритм его крепкого тела привел Джоселин к абсолютно новым, неизведанным вершинам экстаза. Оба достигли пика страсти, и крик Джоселин слился с хриплым стоном Алекса.
– Итак? – спросил Алекс спустя несколько минут. В темной комнате слышалось их шумное дыхание.
Джоселин смутилась.
– Что?..
– Что ты там читала?
Джоселин улыбнулась в темноте. Тело ее обмякло и ослабело, но внутри царили ликование и легкость.
– «Трактат о цветочных композициях».
