у его горла нож. На лестнице слева выстроились девицы, одетые кто во что, и молча широко раскрытыми глазами наблюдали за драмой, разворачивающейся перед ними.
– Я… я не понимаю, о чем ты говоришь… Р-рамис… Я никогда… – Заклинания Марша не имели никакого смысла, у Рамиса напряглись мускулы, он был готов перерезать Фергусу горло.
– Рамис, не надо. Он не стоит твоей жизни. – Алекс стоял, не двигаясь, и почти не дышал.
– Он не стоит ее жизни! – Рамис еще крепче вцепился в волосы Марша. – А моя жизнь… Свою я с радостью отдам за то, чтобы увидеть, как он покидает этот мир. Я отправлюсь в ад вместе с ним и буду радоваться возможности наблюдать его вечные страдания. Демоны заплачут от моего бурного ликования по этому поводу.
– Он сумасшедший! – Фергус взглянул на Алекса, отчаянно пытаясь найти в нем союзника. – Я никого не убивал! П-почему я должен был убивать одну из ваших пташек? С момента встречи с вашей хозяйкой я все время находился здесь! Я… Да я до сих пор в ночном халате! Спроси кого угодно! Спроси у кого пожелаешь, Рамис!
Все девицы нестройным хором подтвердили его слова:
– О-он был с Полли! Скажи, Полли!
– Это правда, сэр! Я… – У девицы был несчастный вид. – Мы вместе провели ночь и ждали завтрак, когда вы пришли!
– Они лгут ради тебя, Фергус!
От досады Фергус всплеснул руками.
– Ну зачем мне портить то, что мне нужно? Ты же слышал, что я хочу, приобрести «Колокольчик» для себя! Ты же слышал это!
Алекс не знал, помог ли Марш себе этим признанием или, наоборот, сделал хуже. Рамис покачал головой:
– Я слышал, как ты угрожал «Колокольчику», грязный подонок!
– Я не об этом говорил! Нет… Только не дочери Мари!
В глазах Рамиса появился холодный блеск.
– Ты…
– Рамис, подожди! – Алекс шагнул к нему. – Если ты убьешь его, ты потеряешь ее навсегда.
Рамис в замешательстве взглянул на него:
– О чем вы говорите?
– Если ты веришь в ад, тогда подумай о рае. Она ведь там, не так ли?
Глаза Рамиса наполнились слезами.
– Как пожелает Всевышний… Она будет светить там как звезда… мой воробышек.
– Твой воробышек ждет тебя в раю, Рамис. Убей Фергуса, и все ее ожидания будут напрасными. Ты только будешь терзать ее тем, что совершил это убийство. Джиллиам вряд ли захотела бы этого. Ты должен чувствовать это своим сердцем.
Рамис оглянулся на Фергуса, решимости у него поубавилось.
– Не надо ради нее совершать этот грязный поступок, – продолжал Алекс. – Джиллиам не заслуживает, чтобы такой негодяй как Марш был убит в память о ней. Ведь ты очень любил ее, чтобы так поступить.
Повисла тягостная тишина, только прерывистое дыхание Фергуса отсчитывало секунды. Наконец Рамис отпустил его, и Марш, как тюфяк, свалился к ногам Алекса.
Фергус застонал и помассировал шею, словно хотел убедиться, что ему не перерезали горло.
– Темнокожий ублюдок! Я позабочусь…
Алекс ударил его, и Марш распластался на полу.
– Ты позаботишься о своем поведении и никому не расскажешь о случившемся, иначе я сам тебя покалечу. Ты меня слышишь?
Марш взглянул на него, согласно кивая. Лицо его было серым от страха, нижняя губа тряслась.
– О-он бы убил меня.
– Он вполне мог бы это сделать. – Алекс взял Фергуса за грудки и притянул к себе, наклонившись так, чтобы только Марш мог слышать его слова. – Но если ты когда-нибудь опять побеспокоишь мадам Дебурсье или переступишь порог «Колокольчика», ты пожалеешь, что Рамис не убил тебя сегодня.
Марш опять кивнул. Алекс без предупреждения отпустил его рубашку и, перешагнув через упавшего ничком человека, вышел вслед за Рамисом. На ступеньках они оба перевели дыхание, и Алекс махнул рукой экипажу на улице.
Короткая поездка прошла словно в призрачном тумане. Рамис хранил молчание, и Алексу казалось, что он везет живой труп. Алекс уберег Рамиса от опрометчивого поступка, не позволил совершить убийство, но сейчас, глядя на несчастного, сомневался, что это было милосердием с его стороны.
«А если бы на этой аллее была Джоселин, смог бы я удержаться от возмездия? Мог бы я думать или хотя бы дышать? Хотел бы я спастись от ада, который положил бы конец страданиям?» Об этом даже страшно думать.
Легче было поразмышлять о Фергусе, Джоселин совершенно точно охарактеризовала его. Всем известно, какой это мерзкий тип. Маршу не имело смысла преследовать своих девиц и девиц из других борделей. Эта Полли была достаточно убедительна. А если учесть мерзкое отношение Фергуса к ним,
