другого врача.
– Хорошо.
– Ну вот и умница. Я знала, что ты в конце концов согласишься.
В жизни Лаура не видела человека, имевшего такой же потерянный, как, у Роберта, вид. Единственное, что она могла сделать, – так это смотреть ему прямо в глаза, чтобы не страдать впустую от созерцания тотального распада человеческой личности.
– Ты зачем окно разбила? – вяло поинтересовался он.
– Я ужасно за тебя волновалась, – попыталась объяснить девушка, различив в его голосе нотки недовольства. – Господи, Роберт! Как ты не понимаешь? Ты ведь лежал скрючившись на полу, как самый настоящий мертвец! Что мне, по-твоему, надо было делать?
Кожа на руках у Роберта шелушилась. А глаза… Господи, какие были у него глаза! Казалось, даже их белки высохли и потрескались. Роберт смотрел в пол и хмурился.
– Прежде всего, как ты вообще здесь оказалась? Насколько я помню, мы не договаривались увидеться.
Лаура старалась не встречаться с ним взглядом и принялась сосредоточенно исследовать собственную ладонь.
– Не договаривались.
– Отчего же ты вдруг выскочила, словно чертик из коробочки?
– По той же причине, по какой я разбила твое окно.
– Ты, стало быть, за меня волновалась?
Лаура с минуту подумала над его вопросом.
– Не могу сказать, что я оказалась здесь из-за одного только волнения. Впрочем, как бы то ни было, нам пора идти. Если мы поторопимся, то успеем к хирургу.
Роберт помрачнел.
– Что-то я не очень тебя понимаю.
Лаура искала по карманам ключи от машины.
– Ну и пусть. Я пришла – вот что важно.
Роберт неуверенно улыбнулся и сообщил ей интимным шепотом:
– Кажется, все это время мне чего-то недоставало.
Лаура преодолела наконец легкую брезгливость, которая появилась у нее, как только она его увидела, и поцеловала его в губы.
– Я хотела тебе сказать то же самое.
– Правда? И что же тебя мучило?
Роберт очень надеялся, что Лаура не разразится очередной лекцией по поводу его здоровья.
– Это буквально сводило меня с ума. Я не могла от этого отделаться. И не могу до сих пор.
– И что же это такое?
– Это любовь, Роберт. Весь фокус в том, что я тебя люблю. – Лаура перевела дух. – Вот и хорошо. Хорошо, что я тебе это сказала. Теперь у меня нет от тебя никаких секретов. Идем?
Честно говоря, Роберт в жизни не мог предположить, что дождется от Лауры подобных откровений. Тем не менее ее темные глаза смотрели на него в упор. Она искала в его лице хотя бы самой незначительной реакции на свои слова. Роберт смутился.
– Я… Я, право, не знаю, что и ска…
– Забудь об этом, Роберт, – скороговоркой произнесла она, беря его под руку. – И помолчи.
Роберт плюхнулся на стул и принялся равнодушно перелистывать зачитанный номер журнала «Мотор- мэгэзин». Лаура сидела рядом, не находя себе места от волнения. Она даже вынула пачку с сигаретами и попыталась было закурить, но ее упредил регистратор, ткнув пальцем в сторону висевшей на стене таблички с надписью «Не курить», после чего смерил ее взглядом, в котором читалось чувство глубокого удовлетворения от сознания честно исполненного долга.
Роберт заметил, что сидевшие в приемной пациенты частенько поглядывали на него исподтишка, словно старались угадать, от какой смертельной болезни он умирает. Он перевел взгляд на Лауру, и сразу же ему на ум пришла Рейчел. Было ясно, что он кому-то из них двоих изменяет, но вот кому – сказать было трудно. В самом деле, кто из этих двух женщин являлся жертвой, а кто соучастницей измены – предстояло еще установить.
– Мистер Старк?
Интересно, как такое возможно: чувствует он себя ужасно, но при этом все еще живет? Лаура тихонько толкнула его в бок. но даже это легкое прикосновение причинило ему боль, и он скривился.
– Мистер Старк? – повторил регистратор, перегнувшись через свою конторку, чтобы привлечь его внимание. Роберт поднял на него глаза.
– Доктор Фостер освободилась.
Доктор Ребекка Фостер в этот день надела на себя скучные коричневые брюки и кремовую блузку. Эти цвета не слишком сочетались с зеленым и серым интерьером поликлиники. Когда Роберт вошел, ей с большим трудом удалось скрыть замешательство.
