Она рассчитывала, что он будет один, а у него оказался посетитель, и она тут же вышла.
У отца сидел Джек. Именно его она не хотела видеть, когда плакала бог знает сколько времени у себя в кабинете. Потом ей понадобилось долгих полчаса, чтобы успокоиться и привести себя в порядок.
– Нет, нет, входи, Эмили, мы уже закончили, отозвался отец, жестом приглашая ее присесть в кресло возле Джека. Она опустилась в кресло, стараясь усесться так, чтобы не задеть Джека в узком пространстве между креслами и отцовским столом.
– Мы утрясали некоторые вопросы перед собранием банкиров-инвесторов, которое сейчас состоится, – пояснил Джек, стараясь не встречаться с ней взглядом. – Но, по-моему, мы закончили.
Ллойд кивнул.
– Я пригласил Джека к нам на ужин в эту пятницу, – добавил он, глядя на Джека поверх бумаг. – Ты придешь?
– Конечно, – ответил Джек прежде, чем Ллойд перевел взгляд на Эмили.
– Гостей будет человек сорок, больше чем обычно. Я надеюсь, ты обговоришь детали с Кармеллой. Она все делает замечательно, но на этот раз особый случай, мне хочется, чтобы все прошло на высоте.
– А что за повод? – удивилась Эмили. Отец славился своими вечеринками, но они обычно ограничивались десятью-двенадцатью гостями, а на этот раз сорок человек. – Деловой или развлекательный прием?
– И того и другого понемножку. В основном развлечения. Но больше я пока ничего сказать не могу.
Эмили покачала головой, отметив озорные огоньки, загоревшиеся в голубых отцовских глазах. Он любил удивлять окружающих, и она нисколько не сомневалась, что для этой вечеринки заготовлен сюрприз.
Она наклонилась вперед. Ей не хотелось говорить это при Джеке, но выбора не оставалось.
Я с удовольствием помогу Кармелле, но, возможно, в пятницу приеду попозже.
– Я бы не хотел, чтобы ты все пропустила.
Это важно.
Она вздохнула и, не глядя на Джека, продолжила:
– В этот день Рэндэлл Веллингбай будет в Бостоне, а я уже обещала встретиться с ним вечером. Надеюсь, у него будут для нас хорошие новости.
– Правда? – оживился Ллойд. – Тогда, пожалуйста, приведи его с собой. Я скажу Кармелле, чтобы она внесла его в список приглашенных.
Мне бы самому хотелось увидеться с ним, если он собирается стать нашим клиентом.
В этот самый момент Кармелла заглянула в кабинет.
– Инвесторы ждут вас в вестибюле, – сообщила она Ллойду. – Я приготовила кофе в конференц- зале.
Ллойд поблагодарил Кармеллу и, взяв документы, вышел за дверь, бросив через плечо:
– Увидимся, Джек.
– Джек, – произнесла Эмили и взглянула на него. Он собирал свои бумаги для встречи и складывал их в папку.
– Да! – Он взглянул на нее, нахмурив брови, с непроницаемым лицом.
– О чем ты сейчас думаешь? – она не должна была это спрашивать, но не удержалась и предприняла последнюю попытку разобраться в его чувствах.
– Я готов. Думаю, инвесторы будут поражены, для них станет настоящей сенсацией...
Она шумно вздохнула.
– Я говорю о том, что должна привести Рэндэлла к отцу на вечер. Меня одолевают сомнения. Как считаешь, мне стоит это делать? – Она знала, что ей не требуется его разрешения. В интересах дела нужно было привести Рэндэлла: он станет связующим звеном между ОБГ и «Винтерсофтом» в их будущих взаимоотношениях, но ей так хотелось, чтобы Джек сказал «нет». Она хотела услышать, что он надеется провести этот вечер с ней.
Джек пожал плечами и положил в папку последний документ.
– Джек?
– Отличная возможность для Рэндэлла поближе познакомиться с «Винтерсофтом».
– Это вовсе не то, что я... – Не глядя на нее, Джек поднялся и вышел, направившись через холл в конференц-зал. Эмили собиралась сказать: «Это не то, что я имела в виду. Я думала о том, что случилось между нами», но Джека уже не было в кабинете.
После возвращения в Бостон они ни словом не обмолвились о том, что произошло в Рено.
Но теперь ей стало ясно, что никакого «мы» не существует. Для Джека, во всяком случае.
Эмили вздохнула, пытаясь взять себя в руки.
Джек наконец понял, что не унаследовал от отца страсть к игре. Но, несмотря на свое нежное отношение к Эмили, по крайней мере в Рено, он так и не сумел преодолеть в себе страх перед женитьбой – следствие неудавшегося брака его родителей.
Эмили с досадой потянулась к телефону на отцовском столе и продиктовала сообщение для голосовой почты на нью-йоркский номер Рэндэлла.
