нечиста. Клянусь Богом, Кевин, я не способна на такие вещи!..
— Я знаю, — просто заверил он ее. — Но не все могут проявить понимание…
Кейт вспомнила о других членах комитета, которые хорошо знали о ее взглядах. Наверняка они всю вину возложат на нее.
— Я позвоню в газету, — резко сказала она. — Потребую, чтобы они напечатали опровержение. А если они этого не сделают, добьюсь своего по суду.
Кевин покачал головой.
— Бернс ни за что не отступит, особенно если эти сведения дала ему Рита. Журналисты имеют право не раскрывать свои источники информации, а у тебя нет неопровержимых доказательств того, что ты не рассказывала ему всего этого.
— Ну да, все присутствующие на вечере могли видеть, как я говорила с ним, — с отчаянием воскликнула Кейт. — Что же мне остается делать?
— Пойти к Джейку и поговорить с ним, — тихо сказал Кевин.
— Да, да… Я пойду к нему, — тихо сказала Кейт. — И спасибо тебе, Кевин!
Кевин ушел, а Кейт по-прежнему читала и перечитывала статью. Она все еще не могла поверить в реальность происходящего, не могла поверить в то, что кому-то понадобилось сознательно опутать ее паутиной лжи, искусно подделанной под правду.
Можно не сомневаться в том, что Кевин прав и статья — дело рук Риты: ее отец являлся членом комитета, и для нее не составляло труда выпытать у родителя содержание встречи. Наверняка Рита торжествовала, ведь она разрушила связь, существовавшую, по ее мнению, между Джейком и Кейт, а кроме того, нанесла удар по самому Джейку, отомстив за то, что он пренебрег ею.
Как только вернулась Мэг, Кейт показала подруге статью и рассказала о предположениях, которые выдвинул по этому поводу Кевин.
— С нее станется! — согласилась Мэг, но по озабоченному выражению ее лица Кейт поняла, что ее тоже беспокоят мысли о том, как отнесутся к происшедшему окружающие и как это может отразиться на их бизнесе. Среди местных жителей преобладало благожелательное отношение к АЭС, и такой выпад против учреждения, дававшего рабочие места и заработки многим семьям, мог сильно навредить Кейт.
Дрожа всем телом, она оделась, чтобы отправиться к Джейку. Кейт приурочила визит к тому времени, когда он должен был возвратиться с работы. Вряд ли на службе ему удается читать газеты, а вернувшись домой, он, конечно, не сразу примется за прессу. Кейт не собиралась упоминать Риту, поскольку он вряд ли бы поверил в такую версию, и намеревалась сказать лишь, что Гарольд Берне солгал, сославшись на ее слова, которых она не говорила.
Когда она подошла к дому Джейка и не увидела знакомого “БМВ”, сердце у нее сжалось. Она позвонила в дверь, стараясь держаться спокойно и уверенно, но при виде настороженного выражения на лице миссис Хиллари, вышедшей на порог, сердце Кейт сжалось еще сильнее.
Миссис Хиллари сообщила, что Джейк еще не возвращался домой.
— Но он должен быть? — не сдавалась Кейт.
— Да, — сухо ответила экономка, но при виде отчаяния, появившегося на лице Кейт, немного смягчилась и добавила: — Он скоро должен быть. Я пеку ему пирог. Может быть, вы желаете войти и подождать его в доме.
Кейт с благодарностью ухватилась за это предложение и прошла в гостиную. Она отказалась от чашечки кофе, которую предложила ей миссис Хиллари, и заверила экономку, что вполне может посидеть в одиночестве.
— Тогда я, пожалуй, пойду домой, — сказала миссис Хиллари, и в голосе ее снова прорезалось неодобрение. На кофейном столике лежала злополучная газета, и Кейт решила, что миссис Хиллари уже прочла статью и вынесла по этому поводу свое суждение.
Оставшись одна, она в очередной раз перечитала статью, и еще больше расстроилась. Где же Джейк? — тревожно подумала она, взглянув на часы и обнаружив, что уже около девяти вечера. Наверняка он должен вот-вот приехать, если только… Она с отчаянием прикусила губу, представив, что у него сейчас свидание с Ритой и он приедет с ней в расчете на то, что дом пуст.
На лбу Кейт выступил холодный пот, но она сказала себе, что не может уйти, не выполнив свою миссию. Если она уйдет, то все равно не сможет ночью сомкнуть глаз. Чтобы как-то подкрепить силы, она прошла в кухню и сделала себе чашечку кофе, заглянула в духовку, из которой распространялся божественный аромат свежеиспеченного пирога, и с облегчением подумала, что миссис Хиллари не ждала сегодня никого, кроме Джейка.
Часы пробили десять. Из окон дома было видно, как в долине гаснут огни — рано поднявшиеся фермеры отправлялись спать. Разнервничавшись до предела, Кейт расхаживала взад-вперед по ковру. Когда же он вернется? И где он может быть?
На глаза ей попался графин с хересом, стоявший на каминной полке. Сказав себе, что ей нужно приободриться и набраться духу, Кейт решительно налила себе в бокал вина. От хереса по телу пробежало приятное тепло, тело расслабилось, на глаза накатила дрема. Свернувшись калачиком в кресле у огня, она сказала себе, что не будет ничего страшного, если она подремлет несколько минут. Едва смежив веки, она погрузилась в такой глубокий и крепкий сон, что не услышала, как к крыльцу мягко подкатила машина Джейка.
Ее не разбудил даже звук открываемой двери, и только когда Джейк наклонился над ней, она внезапно очнулась. Прошлое и настоящее спутались в ее памяти. Ей показалось, что они снова муж и жена, и она, как это часто бывало, заснула, дожидаясь его возвращения с работы. Машинально потянувшись, она обвила рукой его шею и нежно поцеловала в губы.
И только услышав ошеломленный вздох Джейка, она вспомнила, что они больше не супруги, и она не в своем доме, а значит, не имеет права на этот приветственный поцелуй. Кейт попыталась оттолкнуть Джейка, но он уже жадно целовал ее, изо всех сил прижимая к себе. Горячая волна желания захлестнула Кейт, руки ее легли на его плечи, а губы отвечали с такой страстью, что Джейк застонал.
— Кейт, ради всего святого!
Он отступил на шаг, сорвал с шеи галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки, словно преодолевая препятствие, разделявшее их. Кейт прижалась лицом к его жаркой груди, целуя кожу и гладя пальцами его плечи и шею. Хрипло бормоча какие-то слова, он прижал ее к себе еще крепче и, откинув голову, открыл шею ее поцелуям.
О настоящей цели визита она забыла совершенно и окончательно, в голове не осталось ни одной мысли, и все, что она желала сейчас, желала со всей страстью и неистовством — это прикасаться к нему.
Пальцы Джейка быстро расстегнули ее блузку, глаза его жадно пробегали по нежному телу, еле-еле прикрытому кружевным бельем.
— Я хочу, чтобы сегодня ты спала со мной, Кейт, — сказал он тихо. — Спала в моих объятиях!..
— Я тоже хочу быть с тобой, Джейк!
При виде огня, вспыхнувшего в его глазах, она преисполнилась невольной гордости за то, что решилась сказать эти слова. Что из того, что она любит его, а он ее — нет? Она слишком долго ждала этого момента! И когда он подхва-7 ил ее на руки и понес наверх в спальню, она поняла, что сегодня желает принадлежать ему полностью, отбросив все мысли и опасения, которые до сих пор мешали ей слиться с ним воедино. Позже ей придется за это заплатить, но сегодня она отдастся ему с такой самоотверженностью и страстью, на которые не способна никакая другая женщина.
Она лежала неподвижно, позволяя ему окончательно раздеть ее, не прикасаясь к нему, не говоря ни слова, просто следя за неторопливыми движениями его рук, и лишь улыбнулась, когда он наклонился к ней, сказав с непривычной мягкостью в голосе:
— Тебе это нравится, правда? — Да, — просто ответила она. Ей действительно доставляло наслаждение почти детское выражение восторга на его лице, когда он раздевал ее, играя с ней, как с куклой.
— Мне тоже, — хрипло сказал он. Пальцы его скользнули по шелковистому животу Кейт, остановившись на изгибе ее бедра. Она смотрела на него, снедаемая чувственным голодом.
— Мне не следовало бы делать этого, — пробормотал он, целуя ее тело. — Ты опьяняешь меня…
