— Конечно, — парировал Менк. — После того как вы исчезли, весь гарнизон был заменен. Даже старые слуги все до одного были заменены другими людьми. Так что вам не удастся бежать повторно, ибо ваших пособников здесь больше нет.
— Как, во всем замке Бленц нет ни единого человека, который когда-либо видел короля?! — поразился Барни.
— Ни одного, кто видел вас до побега, — согласился Менк. — Но если бы мы сомневались, то спросили бы принцессу Эмму, являетесь ли вы Леопольдом или нет. Что она говорит по этому поводу, Бутцов?
— Когда она думала, что Его Величество мертв, она признавала его королем.
— Дальнейшее обсуждение ни к чему не приведет, — коротко заключил Менк. — Вы — Леопольд Лутский. Принц Питер говорит, что вы безумны. Что же касается меня, то вы никогда не сможете сбежать снова. Можете быть уверены, что пока Эрнст Менк — комендант Бленца, вам никогда больше не удастся вырваться на волю.
Это заявление было сделано ироническим тоном и ясно демонстрировало все презрение, испытываемое Менком к человеку, которого он считал королем.
Взгляд принцессы Эммы полыхнул огнем ярости, когда она заметила презрение в глазах Менка. Она быстро взглянула на Барни, чтобы понять, намерен ли он поставить Менка на место. Но король, очевидно, решил игнорировать неучтивость Менка. Однако Эмма фон дер Танн придерживалась иного мнения.
Ей доводилось встречать Менка на разных официальных собраниях в столице, и он всегда пытался ей понравиться. Эмма же избегала его внимания еще до того, как компрометирующие слухи о его прежней жизни стали достоянием общественности. Уже через год она ощутила его ненависть — хотя бы из-за того, что он был для нее персоной нон грата. Принцесса Эмма повернулась к Менку и бросила ненавидящий взгляд.
— Похоже, вы забыли, сэр, что обращаетесь к королю! — воскликнула она. — Люди давно говорят, что вы человек без чести, и теперь я верю в это. Даже последний невежа и грубиян во всей стране не стал бы пользоваться беспомощностью короля и подвергать его бесчисленным унижениям! Когда-нибудь Леопольд Лутский займет свой трон, и я искренне надеюсь, что его первым приказом будет жестокий приговор таким, как вы, ибо вы его заслуживаете!
От гнева Менк побледнел, пальцы его нервно заплясали, но он все же взял себя в руки, решив дожидаться своего часа для мести.
— Отведите короля в его апартаменты, Штайн, — коротко приказал он. — А вы, лейтенант Бутцов, сопроводите их и не уходите, пока король не будет надежно заперт. Потом можете вернуться сюда для получения дальнейших распоряжений. Тем временем я бы хотел допросить любовницу короля.
После этих оскорбительных слов Менка в комнате повисла напряженная тишина. Эмма фон дер Танн держалась высокомерно и заносчиво, вздернув маленький подбородок, но ничем не показала, что услышала эти слова. Однако Барни не остался в стороне.
— Эй ты, хам! — выкрикнул он и шагнул к Менку. — Ты еще пожалеешь о каждом сказанном сегодня слове! Это я тебе обещаю!
Менк схватился за эфес шпаги. Бутцов попытался остановить руку Барни.
— Не стоит, Ваше Величество. Если вы его ударите, это лишь сделает ваше положение более уязвимым, но не прибавит безопасности принцессе фон дер Танн.
Однако Барни отстранил лейтенанта и, прежде чем Штайн или лейтенант успели спохватиться, налетел на Менка. Тот чуть замешкался со своей шпагой, поэтому Барни успел дважды ударить его в лицо. Бутцов занял сторону короля и попытался встать между Менком и американцем. Барни отвел первый выпад локтем, но за ним последовал второй. Еще одно мгновение, и шпага разъяренного капитана пронзила бы сердце короля…
— Стойте! — крикнул Бутцов Менку. — Да вы что, с ума сошли — пытаться убить короля!
Но Менк снова сделал выпад в сторону незащищенного противника.
— Умри, поганая свинья! — взвизгнул он.
Бутцов понял, что Менк действительно готов убить Леопольда. Он схватил Барни за плечо и резко развернул его. В тот же миг он выхватил из ножен свою шпагу, и теперь перед Менком с оружием в руке стоял мастер фехтования.
Комендант Бленца отшатнулся от острия шпаги.
— Что вы делаете? Это же бунт!
— Когда я принимал воинскую присягу, — спокойно проговорил Бутцов, — то поклялся, что буду с оружием в руках защищать своего короля даже ценой собственной жизни. Пока я жив, в моем присутствии никто не посмеет прикоснуться к Леопольду Лутскому или угрожать его безопасности. В противном случае ему придется иметь дело со мной. Уберите вашу шпагу, капитан Менк, и никогда впредь не направляйте ее на короля, когда я рядом.
Менк медленно убрал шпагу в ножны. В его глазах черным пламенем горела глубокая ненависть к Бутцову и к человеку, которого тот защищал.
— Если он желает примирения, то должен принести извинения принцессе, — произнес Барни
— Лучше бы вам извиниться, капитан, — посоветовал Бутцов. — Если король прикажет мне, я заставлю вас сделать это, — он снова наполовину обнажил шпагу. Интонация Бутцова дала Менку понять, что больше всего на свете лейтенант желает получить от короля такой приказ. Он прекрасно знал, насколько виртуозно Бутцов владеет шпагой, и, не желая сражения, пробормотал свои извинения.
— Чтобы такое больше никогда не повторялось! — предупредил Барни.
— Пойдемте, — велел Штайн, — Ваше Величество должны находиться в своих апартаментах, подальше от треволнений, если желает выздороветь и поскорее вернуть себе трон.
Бутцов расставил солдат вокруг американца, и эскорт молча двинулся из зала, оставив капитана Менка и принцессу Эмму фон дер Танн. Барни бросил тревожный взгляд на Менка и чуть замешкался.
— Прошу прощения, Ваше Величество, но вы должны идти с нами, — поторопил Бутцов вполголоса. — В этом отношении комендант Бленца вполне правомочен, и я должен подчиняться ему.
— Помоги ей Господь! — пробормотал Барни.
— Комендант больше не посмеет обидеть ее, — заверил Бутцов. — Ваше Величество не должны тревожиться.
— Не доверяю я таким людям, — ответил американец. — Уж очень мне знаком этот типаж.
4
БАРНИ НАХОДИТ ДРУГА
После того как все вышли, Менк еще долго смотрел на принцессу. Гнев на его лице сменился хитрым выражением. Девушка отошла в сторону и сделала вид, что заинтересовалась гобеленом, висящим на стене зала. Менк долго наблюдал за ней жадными глазами и наконец заговорил:
— Давайте будем друзьями. Вы надолго останетесь моей гостьей в Бленце. Сомневаюсь, что Питер вскоре освободит вас, ибо он не питает симпатии к вашему отцу. Так что нам обоим лучше установить добрые отношения с самого начала. Что скажете?
— Я не задержусь в Бленце, — ответила Эмма, даже не повернув головы в сторону Менка, — и здесь я отнюдь не гостья, а пленница. Как можно представить себе, чтобы я вела себя как гостья предателя, да еще такого законченного негодяя, как капитан Менк!
Менк улыбнулся. Он даже слегка гордился своей репутацией отъявленного мерзавца.
— Я предоставил вам возможность облегчить свое положение в плену, — сказал он. — Я надеялся, что вы проявите благоразумие и по доброй воле примете мое предложение дружбы, — он выделил голосом слова «по доброй воле». — Но поскольку… — Не договорив, он пожал плечами, затем щелкнул пальцами, и в помещение вошел слуга. — Проводи принцессу фон дер Танн в ее апартаменты, — приказал Менк зловещим тоном.
Слуга в ливрее Питера Бленца поклонился и со всем почтением предложил девушке пройти к выходу. Эмма фон дер Танн двинулась следом за слугой к винтовой лестнице, которая поднималась внутри башни, а затем выходила в длинный коридор. Но втором этаже слуга провел ее в просторные, красиво отделанные покои, состоявшие из спальни, гардеробной и будуара. Показав принцессе ее апартаменты, слуга ушел.
Эмма фон дер Танн немедленно принялась осматривать окна и двери своего нового жилья, чтобы проверить, сможет ли она забаррикадироваться в случае визита непрошеных посетителей. Она обратила
