— Давно пора! — с надеждой откликнулся Ра на последнюю строчку. — Нет, Маат, этим путешествием ты загонишь в гроб меня самого, честное слово!
— Тебе не понравился гимн, владыка? — удивилась Маат, делая пометки в свитке папируса. — Хорошо, тогда мы изменим слова!
Ра затрясся от гнева и испепелил бы ее уреем, будь Маат смертной женщиной, а не богиней.
А ладья плыла дальше мимо гробниц, и все новые умершие высыпали из своих саркофагов, чтобы поприветствовать Бога Солнца. Только в четвертой долине Дуата звуки сводного хора мумий затихли вдали, вновь воцарилась блаженная тишина, и Ра принялся считать ворота в нетерпеливом ожидании конца путешествия.
Вот впереди показались последние, двенадцатые врата подземного мира, Ра облегченно вздохнул… Но вдруг ладью тряхнул мощный толчок, от которого волк Упуаут проглотил свою зубочистку.
— Что случилось? Почему встали? — осведомился Ра.
— О владыка, змей Апоп выпил всю воду из подземной реки, — дрожащим голосом отозвалась Маат.
— Апоп? Снова он? Откуда здесь взялся этот супостат? И на что тогда нужны все эти ворота, если любой гад может через них проползти?!
Маат ничего не успела ответить на гневные вопросы солнечного владыки: перед ладьей взвихрился песок, и неутомимый реваншист Апоп с жутким шипением вдохновенно ринулся в бой.
Вновь закипела жестокая схватка, в которой особенно отличились Упуаут, Шу и Сехем. Бог Магии Хека предпочитал держаться в стороне от драки, он поражал противника словесно, приговаривая заклинание:
То ли это заклинание лишило противника сил, то ли Апоп еще не полностью оправился после небесной схватки, но вскоре ползучего агрессора пронзили копьями, заставили изрыгнуть всю проглоченную воду, и ладья последовала дальше.
Весь оставшийся путь Ра хранил гордое молчание.
Он ничего не сказал, даже когда ладью окружили утопленники, оставшиеся без погребения и лишенные скудных радостей загробной жизни. Ра небрежным взмахом руки даровал им погребение, о котором они молили, хмуро посмотрел на Маат, но никак не прокомментировал сей инцидент. В том же гордом молчании Бог Солнца выслушал объяснение Маат, что их ладья должна проплыть сквозь утробу исполинского змея, чтобы снова попасть из Дуата на небо. Без единого слова Ра вынес малоприятное путешествие сквозь внутренности гигантского пресмыкающегося, рядом с которым Апоп и Мехента казались просто земляными червяками…
Только покинув причалившую к краю неба ладью и смыв с себя в ближайшем озере следы пребывания в змеиной утробе, Ра в сердцах изрек:
— Да чтобы я еще когда-нибудь принял участие в твоих увеселительных поездках, Маат! Чтобы я еще раз внял твоим уговорам!..
… С тех пор Ра каждый день странствует по небосводу в ладье Манджет, а ночью пересекает Дуат в ладье Месктет, вновь и вновь сражаясь с недобитым злодеем Апопом.
Иногда Апопу удается временно одержать верх над Ра — тогда на Египет налетает буря, порой же Апоп исхитряется даже проглотить небесную ладью — и наступает солнечное затмение. Но потом солнце показывается снова, Апоп в который раз обращается в бегство, а экипаж Ра продолжает свой путь, распевая гимн, который сочинила Маат:
