Видно было, что Пауль не ожидал такого ответа.
– Я думал, ты скажешь, что поняла, зачем это надо, – протянул он. – Ведь все дело в свободном рынке, в конкуренции.
– Я это знаю, – пожала плечами Лиза. – Думаешь, я не понимаю, в чем дело? Но мне ведь важно было совсем другое понять: какое все это имеет отношение ко мне и какое я имею ко всему этому отношение? Есть ли мне место в этом мире?
– И что же ты поняла? – тихо спросил Пауль.
Видно было, что он догадался, о чем говорит Лиза.
– Есть. – Она посмотрела ему прямо в глаза.
– Значит… – Лицо его просияло. – Значит, ты хотела бы здесь остаться?
– Но почему ты так решил? – удивилась Лиза.
– Но если ты нашла свое место в этой жизни…
– Я не нашла его – я только поняла, что оно может найтись и для меня, вот в чем дело.
– Это уже может быть первым шагом, – заметил Пауль.
– Но я не уверена, что захочу сделать второй, – улыбнулась Лиза.
Он замолчал, не зная, что сказать на это.
– А почему ты спросил меня об этом? – заинтересовалась Лиза.
– Мне бы хотелось… Я бы ожидал… Чтобы ты захотела сделать второй шаг, – тихо произнес Пауль.
Теперь замолчала Лиза – от той неловкости, которая так часто охватывала ее, когда она оставалась один на один с Паулем. Ей все время казалось, что вот-вот он признается ей в любви. И что она скажет ему тогда?
– Как я есть хочу! – весело сказала она. – У меня уже голова кружится от алкоголя без еды!
– Ну конечно! – обрадовался и Пауль. – Ведь мы пришли сюда, чтобы отлично пообедать и попробовать изделия различных национальных кухонь. Может быть, ты хочешь что-нибудь из русской кухни?
– Нет, зачем же, – улыбнулась Лиза. – Лучше, лучше… Из французской! Мне понравились артишоки.
Пауль немедленно заказал артишоки, какие-то нежные мясные медальоны, запеченный заячий паштет. На десерт подали какое-то необычное мороженое, политое горячим банановым соусом с ликером.
– Тебе еще надо будет попробовать японскую кухню, – развеселился Пауль, видя, с каким интересом Лиза разглядывает приносимые блюда. – Я знаю один ресторан на Ноймаркте, у меня даже есть фотографии, сделанные там. Ведь приготовление японских блюд происходит в твоем присутствии, это очень эстетичное зрелище.
Лиза была рада, что прекратился смутивший ее разговор о возможности остаться в Германии. Меньше всего ей хотелось вести его с Паулем.
– Мы можем прямо здесь же посетить кино, – предложил Пауль. – Я забыл сказать, что кино в этом комплексе тоже есть.
– Нет, мне не очень хочется в кино, – отказалась Лиза. – Может быть, мы лучше посмотрим картины?
Они медленно пошли вдоль «улицы», рассматривая картины, висящие на стенах. Лизе нравились картины, состоящие из необычных цветовых пятен, Пауль же только морщился: его гораздо больше привлекали пейзажи и натюрморты.
– Я рад, что тебе понравился этот комплекс, – неожиданно сказал он. – И мне хотелось бы что-нибудь подарить тебе на память о сегодняшнем прекрасном вечере.
Лиза не успела возразить, когда он решительно увлек ее в какой-то магазинчик, над входом в который как раз и висела абстрактная картина.
Магазинчик оказался ювелирным, и Лиза хотела немедленно выскочить из него. Она прекрасно представляла, какие ювелирные магазины могут быть в таком фешенебельном месте. Но Пауль крепко и вежливо держал ее под руку, и к ним уже спешила любезная дама.
– Мы рады приветствовать вас, господа! Чем могу служить?
– Молодая дама хочет выбрать какое-нибудь изящное украшение, – сказал Пауль.
– Что же? – Та приветливо взглянула на Лизу. – Колье, диадему, брошь, серьги, кольцо? И на какую сумму вы предполагаете сделать приобретение?
Лиза открыла было рот, чтобы ответить, но Пауль опередил ее.
– Сумма в данном случае не играет существенной роли, – сказал он. – Мне хотелось бы, чтобы дама выбрала то, что ей понравится.
Сотрудница оживилась еще больше и тут же увлекла Лизу в глубь магазина. Пауль остался стоять у входа.
– У нас богатейший выбор, – щебетала дама, – способный удовлетворить самый взыскательный вкус. Кроме того, я могу предложить вам каталоги, и выбранная вами вещь будет выслана немедленно.
Лиза проклинала себя за промедление. Она не хотела принимать от Пауля подарки! Да еще на сумму, которая не играет роли… К тому же она знала, что теряется перед натиском любезных продавцов. Однажды она уже зашла в невообразимо дорогой бутик на Шильдергассе и через полчаса вышла оттуда, едва не плача от непредвиденных расходов, с изящной театральной сумочкой в руках.
