оставила эту затею. Зато в полной мере это удалось сделать проекту Плант — Пейдж, но там им помогали сразу пять музыкантов.
7. Tangerine (Page)
Почти половина композиций этого альбома составили основу акустического сета «Led Zeppelin». He стал исключением и этот номер, который стабильно занял свое место во время первого турне по Японии, осеннего британского турне 1971 года, австралийского и американского турне 1972-го. В качестве электрического номера в сет-лист эта вещь вернулась во время английских концертов 1975 года.
8. What's The Way (Page — Plant)
Среди акустических номеров этот — самый постоянный и любимый у группы. Начиная с фестиваля в Бате присутствовал в программе каждого выступления, выпав только во время британского турне 1972 — 73 годов, когда его заменяли другие композиции, и во время американских турне 1973 и 1975 годов, когда вообще акустическая часть шоу отсутствовала.
9. Bron-Y-Aur Stomp (Page — Plant — Jones)
Еще один «стойкий оловянный солдатик» акустической части программы. Единственный номер, постоянно присутствовавший во время акустического сета. Во время турне 1977 года по Америке группа заканчивала его исполнение криками «Страйдер!», в память о псе Роберта Планта, который своим назойливым присутствием так досаждал всем в 1970 году в Уэльсе.
10. Hats Off To (Roy) Harper (Trad. arr. by Charles Obscure)
Эту вещь, посвящение большому другу Зеппелинов Рою Харперу можно назвать авангардным и экспериментальным блюзом, настолько необычно и неприглаженно звучит эта композиция. «Вживую» не исполнялась никогда.
Предварительные заказы на альбом составили 700 тысяч в Америке и 60 тысяч в Великобритании, что гарантировало ему титул «золотого». Тем не менее, у этого альбома самые плохие показатели продаж, если 8-миллионный тираж расценивать как плохой показатель. Во время подготовки альбома семь композиций были отбракованы, и среди них великолепная «Hey Hey What Can I Do», которая была бы совсем не лишней, тем более что ее оптимистичное настроение здорово разбавило бы мрачноватую атмосферу пластинки.
Однако в целом восприятие альбома у публики и критиков оказалось скорее минорным. Все ожидали продолжения громоподобного «Led Zeppelin II», а получили почти фолк-роковую пластинку. Пейдж как мог отбивался, а потом махнул рукой, так как ему пришлось отбивать атаки совсем другого, не музыкального плана.
Дело в том, что первая серия альбомов имела на бороздке сбега иглы проигрывателя надпись «Do what thou wilt», которая огибала «яблоко» с названием композиций и авторами. Это высказывание, переводимое как «Творите, что хотите (или желаете)» принадлежало одному довольно известному персонажу с именем Элистер Кроули (Alister Crowley). Кроули был человеком весьма своеобразным, если не сказать странным. В начале двадцатого века он увлекался практической магией, открыто опровергал принципы общественной морали, и считался у современников «чернокнижником». Его жизнь представляла собой цепь непрерывных приключений, с погонями, конспиративными квартирами, преследованиями кредиторов и обманутых мужей, так как Элистер изобрел некую специфическую сексуальную магию, которая позволяла ему соблазнять всех женщин подряд. Кроме того, сей джентльмен до почтенного возраста обожал употреблять тяжелые наркотики и различные коктейли из наркотиков полегче, что позволяло ему почти постоянно находиться в состоянии средней обдолбанности. Пейдж начал интересоваться жизнью Кроули в конце 1969 года с подачи кого-то из своих приятелей, а в 1970-ом он уже «завис» на почти патологическом интересе к Элистеру и его магии. Пейдж не только собирал предметы, относящиеся к жизни мага, но через аукцион приобрел несколько книг авторства Кроули, особенно по той самой сексуальной магии (злые языки утверждали, что именно из-за этого Джимми занялся «творчеством» Элистера, или «Зверя 666», как называли его в газетах того времени). Вскоре Пейдж, как утверждали сплетни, добился на пути «черной» магии некоторых успехов. Чтобы его магическая практика имела максимально аутентичный вид, Джимми приобрел дом «Болескин Хаус», последним владельцем которого (прежде чем удариться в бега) был Кроули. Дом находился на берегу Лох-Несского озера. Тот еще адресочек!
Естественно, пресса, охочая до сенсации подобною рода, оставила набившую оскомину музыкальную тему и начала городить слухи — один абсурднее другого. Впрочем, Джимми и сам охотно подыгрывал «желтым» газетам, иногда слишком явно не договаривая, либо делая какие-то туманные намеки. Остальная троица Зеппелинов воспринимала все это как некую рекламную игру, и не особо вдавалась в детали. Знали бы они, что их еще ждет впереди!
После небольшого перерыва группа вновь приступила к активной деятельности, и в ноябре приступила к записи нового альбома.
В канун Нового года Зеппелины планировали дать концерт в Германии, который должен был транслироваться по спутниковому сигналу на Восточное побережье Соединенных Штатов. За реализацию этого проекта им пообещали почти 500 тысяч долларов. Однако в последний момент Грант это мероприятие отменил, как только узнал, что во время трансляции вполне возможен срыв сигнала из-за плохой погоды.
1971
Вполне насладившись прошлогодним триумфом и проведя очень приятные (в основном международные) рождественские и новогодние каникулы, Зеппелины вернулись в «Islands Studio», дабы продолжить начатую в ноябре 70-го работу над очередным альбомом. Как уже упоминалось ранее, «Islands Studio» являлась совершенно новой студией, и ее хозяева, пытаясь сделать своему заведению соответствующую рекламу, пригласили записываться две наиболее выдающиеся — по их мнению — британские группы: «Led Zeppelin» и «Jethro Tull». Отношения у музыкантов двух этих коллективов сложились просто великолепные еще во время американских гастролей в 1969 году. А лидеры групп, соответственно Джимми Пейдж и Ян Андерсон, относились друг к другу с глубочайшим уважением. И теперь обе команды оказались «под одной крышей». Да еще и в одно время. «Jethro Tull» работали над эпохальным альбомом «Aqualung» и были близки к его завершению. Во время одного из перерывов обе веселые компании собрались за общим столом, и Ян Андерсон продемонстрировал Пейджу несколько набросков к новым композициям. Пейджа «зацепило» прекрасное, стилизованное под средневековье, звучание андерсоновской флейты. Спустя два дня Пейдж в студии проиграл два фрагмента к новой, еще не имеющей названия композиции. Это были зарисовки к «Stairway To Heaven». Дело в том, что к этому моменту у Зеппелинов было готово девять композиций (семь из которых войдут в четвертый альбом), а вот заглавной, ключевой песни не было. И Пейдж прекрасно это осознавал. В течение следующих трех дней композиция практически была закончена, настолько все были увлечены новой вещью. Самое интересное, что текст Роберт написал буквально за полчаса, сразу после первого прослушивания упомянутых музыкальных фрагментов. Плант в это время был серьезно увлечен Толкиеном, но еще больше — древней историей Британии. Находясь под неизгладимым впечатлением подвигов древних саксов и бриттов, Плант перенес на бумагу все свои эмоции, создав вечный шедевр рок-поэзии. Впрочем, об этом позже.
К середине февраля Пейдж, являвшийся основным продюсером диска, отобрал восемь композиций к новому альбому, оставив за бортом три менее, на его взгляд, удачные. Примерно в это же время Пейдж и С° получили официальное приглашение посетить редакцию журнала «Disc» для вручения группе приза за лучший альбом 1970 года. Им стал — естественно! — «Led Zeppelin II». Это было первое публичное появление группы в наступившем году.
Посему помещение редакции оказалось просто не в состоянии вместить всех желающих — журналистов, радио- и телерепортеров, да и обыкновенных «тусовщиков». Еще бы! Должно было состояться явление пресс-бомонду лучшей группы мира, признанной таковой по обе стороны океана. Зеппелины выглядели отдохнувшими, удовлетворенными и даже чуть снисходительными. Питер Грант, который два месяца провел в специализированной клинике по борьбе с лишним весом (в его случае — с банальным ожирением), заявил о стартующих в марте британских гастролях и выпуске нового альбома в июле, аккурат
