в сторону Шеффилда, где было намечено следующее выступление в турне. Парочка была изрядно «подшофе» и всю дорогу спорила, кто из них трезвее и кому вести автомобиль. Роберт оказался убедительнее, и за двадцать километров до пункта назначения пересел за руль. Через километр он въехал в столб, в результате чего «Бентли» восстановлению не подлежал. Бог с ней, с машиной, друзьям надо было торопиться на концерт. На улице было пять градусов тепла и лил холодный мерзкий дождь. Роберт и Бонзо быстро протрезвели и стали ловить попутные машины. Наконец один из поклонников группы, следовавший в том же направлении и с тем же желанием попасть на тот же концерт, что и барабанщик с вокалистом, подбросил их к самому залу. До начала концерта оставалось десять минут. В это время за кулисами Грант, Пейдж и Джонс просто не находили себе места. Грант уже неоднократно звонил домой каждому из отсутствующих, потом обзвонил больницы, затем — полицейские участки, после чего настала очередь вытрезвителей, а затем еще нескольких организаций, которые принято беспокоить в таких ситуациях. И вот когда Питер решил звонить в психушку, — мало ли, всякое в жизни бывает, — в гримерку ввалились мокрые и грязные Роберт с Джоном. При этом у Бонзо под глазом всеми цветами радуги сиял здоровенный фингал — последствие соприкосновения со столбом. Грант только руками развел. На Бонзо надели черные очки, а вот что делать с Плантом — было непонятно. Роберт сильно продрог, что немедленно сказалось на состоянии его голосовых связок. Концерт прошел ужасно, все усилия Пейджа и Джонса «прикрыть» товарищей к успеху не привели. К концу второго часа выступления игра команды совсем развалилась, и тогда Плант предложил аудитории: «Ребята, а давайте я вам стихи почитаю». Турне было прервано, и два следующих выступления были отменены — именно из-за состояния здоровья Роберта, поскольку Бонзо все было нипочем.
7 января в Оксфорде тур был продолжен, и завершился 30 января в Престоне. За это время только два события могут вызвать повышенное внимание. 16 января «Led Zeppelin» выступили в Абересвите перед аудиторией в 800 (это не ошибка — именно 800) человек. Если кто-то подумал, что Зеппелины не сумели «продать» свой концерт, то смею разочаровать — аудитория имела вместимость в 650 мест, то есть в определенном смысле в зале наблюдался аншлаг. Идею выступить в столь «многолюдном» собрании высказал Пейдж. Дело в том, что недалеко от Абересвита находился один из многочисленных домов Джимми, и он достаточно плотно сдружился с местной общиной. В знак благодарности за долгие годы терпимости к своим выходкам Джимми решил одарить земляков концертом. Надо признать, что идея Пейджа провалилась. Рыбаки и фермеры (а в той местности жили только эти категории граждан) молча пришли на концерт, молча послушали и так же молча встали и ушли. Рабочий люд, одним словом. Группа даже не смогла сыграть на бис, ее попросту об этом не просили!
Второе занимательное событие произошло в Университете Саут-темптона. Перед концертом в актовом зале учебного заведения по стенам были развешаны многочисленные плакаты. Автор этих «произведений искусства» остался не известен (этакий Студент Неизвестный), но на плакатах были изображены фашистский офицер, немецкий мотоциклист той же эпохи с Железным Крестом и некая полуобнаженная дама. Название труппы также было стилизовано под немецкие руны. Возник локальный скандал, и, хотя никто из группы и ее обслуживающего персонала не имел к этому никакого отношения, пришлось оправдываться через прессу.
Спустя почти месяц
С определенного момента из нашего повествования исчезли подвиги наших героев вне сцены. Неужели они остепенились и стали чересчур вежливыми и обходительными? Черта с два! Разрушительная энергия, которая дремала в каждом из них, неожиданно проснулась именно во время этого европейского турне. В числе пострадавших оказалась на этот раз Франция. Справедливости ради заметим, что группа почти непрерывно находилась на гастролях с октября 1972 года, совершая трансконтинентальные перелеты и переезды.
Так вот, о французской части тура. У Зеппелинов было запланировано шесть концертов — Лион, Марсель, Ницца, Лилль и два в Париже. Приключения начались с того, что по прибытии в небольшой городок в тридцати километрах от столицы Франции, где должна была находиться штаб-квартира Зеппелинов во время французской части турне, «Большой Питер» обнаружил полное отсутствие организаторов выступлений с принимающей стороны, то есть они вообще исчезли. Испарились! Хорошо, что не с деньгами. Грант был вынужден заняться организацией концертов сам. Для этого он вызвал подкрепление с Британских Островов в виде еще трех вышибал и известного промоутера Джона Кая Гисборна (John Kay Gisborne). Поскольку Франция все-таки относительно небольшая страна, то Питер решил передвигаться на электричках. В заданный день и час все садились на автотранспорт и «пилили» около пяти километров к станции, на которую прибывал поезд. Далее в течение часа в три специально арендованных вагона грузили аппаратуру и отправлялись к месту назначения. Секьюрити занимали позиции в противоположных концах вагонов и обеспечивали пропускной режим, так как в тех же электричках простые французы ездили по своим делам. В общем, веселье то еще. Два концерта — в Марселе и Лилле — так и не состоялись из-за организационных накладок, зато остальные имели место быть. Всем известно, что Франция является страной не особо отягощенной моральными принципами, и французы — большие мастера повеселиться. Особенно француженки. Зеппелины развернулись на всю катушку. К огромному удивлению и даже шоку Питера, к ним присоединился Гисборн, который наравне с Пейджем, Плантом и Бонэмом «зажигал» по полной программе. Грант уже был не рад тaкой помощи и ждал, когда же эти мучения закончатся. Он еще не знал, что ждет его впереди!
1 апреля (по-нашему — в день Дураков) в два часа дня Пейдж и Плант, за шесть часов до начала концерта в парижском зале «Берси», решили покататься на автомобиле… В качестве автосредства для реализации этакого интеллигентного променада они выбрали «Land Rover» Джона Бонэма. Не успели друзья проехать и ста метров, как из соседнего дома вывалилась пьяная ватага в составе Гисборна, шести роуди, четырех техников, трех личных помощников Гранта и пяти… м-м… скажем, девушек. Возглавлял «крестный ход» Бонзо. Эта компания пьянствовала всю ночь и тоже решила развеяться. Вся шайка с шутками и прибаутками набилась в автомобиль, а поскольку он не мог вместить их всех, то машину в считанные минуты довели до аварийного состояния. Тем не менее, Бонзо — а место водителя вместо Пейджа занял именно он — упорно рулил, и вся гоп-компания с дикими визгами и песнопением каталась по окрестностям. Джон не забывал прихлебывать любимый «Black Label». Время пролетело незаметно, и вскоре всем пришлось ехать на вокзал. На перроне началась суматоха и неразбериха, во время которой Бонэм, уже изрядно уставший, пошел и лег спать в вагон. Вроде бы и правильно сделал, но весь фокус был в том, что Бонзо забрался в электричку, следующую в противоположном направлении. Оба поезда тронулись с неким интервалом. Примерно через двадцать минут Грант решил обойти свое беспокойное хозяйство, и обнаружил отсутствие Бонзо! Приблизительно в это же время Джон проснулся, и ему захотелось пить. Неожиданно он обнаружил, что вокруг нет никого из своих — ни Планта, ни Гранта и т. д. Ну раз в поезде нет знакомых, то хотя бы бар или буфет должен быть. Поэтому Бонзо не стал мучить себя сложными вопросами и четко — по интуиции —
