В ваших руках, уважаемый читатель, книга-интервью с бывшими разведчиками. Еще совсем недавно, буквально несколько лет назад, имена многих из ее персонажей нельзя было упоминать. Не говоря уже о возможности пообщаться с ними и опубликовать интервью. Но… время идет, и очень быстро то, что еще вчера было тайной, сегодня таковой уже не является.
Эта книга появилась на свет благодаря неуемной энергии руководителя Фонда ветеранов внешней разведки генерала Леонида Рожена, который очень много делает для того, чтобы о прошлых делах украинских разведчиков, тех, которые уже рассекречены, стало известно как можно большему количеству граждан.
Мое почти случайное знакомство с генералом (я обратился к нему за консультацией, когда писал статью, разоблачающую очередную информационную атаку на Украину перебежчика Гордиевского). Леонид Николаевич, узнав, что я неравнодушен к истории разведки, предложил мне написать книгу, и, конечно же, он познакомил меня со своими коллегами, бывшими разведчиками, членами Фонда ветеранов внешней разведки.
Сегодня они очень разные — по материальному положению, по возможностям. Думалось мне в начале знакомства с ними, что бывшая профессия, наверное, сделала одинаковыми их характеры. Ничего подобного — совершенно разные темпераменты.
Беседы с этими людьми, в силу специфики своей работы долгие годы хранившими молчание, и, наконец-то, заговорившими, надеюсь, не разочарует наших читателей.
И в заключение мне остается искренне поблагодарить редакцию еженедельника «2000» за то, что многие из этих бесед впервые были опубликованы на страницах этого популярного и влиятельного издания.
Владимир АЛЕКСЕЕВ:
«Мы честно выполнили долг перед Родиной»
— Владимир Александрович, давайте поговорим о вашей работе за рубежом. Может быть, вы смогли бы рассказать об острых ситуациях, которые там были?
— Вы задаете интересный вопрос, но на него очень непросто ответить. Острые ситуации, конечно же, были. Без них обойтись невозможно.
Ну, например — семидесятые годы. Холодная война. Напряженная обстановка в мире. Руководитель СССР Леонид Брежнев заявил: дело безопасности азиатских стран — это их дело. Руководители азиатских стран восприняли это очень серьезно, и их дипломаты под различными предлогами начали приходить в наши посольства, обращаться к нашим дипломатам в частном порядке и спрашивать:
«Что имел в виду Брежнев?» Мы им не могли ничего ответить. Уходили от этих вопросов, как только могли. Сделали запрос в Москву, в МИД — мол, что нам отвечать? Ответа не последовало.
И вот страны азиатского бассейна приняли решение — собрать совещание, на котором отрегулировать и решить вопросы — что им делать, если вдруг начнется война между Америкой и Советским Союзом. Они учитывали, что, если только начнется такая война, это неизбежно охватит и их регион. Как удалось выяснить нашей разведке, каждая из этих стран, в случае поражения Советского Союза хотела получить лакомый кусок Дальнего Востока.
Как только мы, разведчики, заполучили информацию о том, что в Канберре, где я работал, планируется совещание начальников штабов и министров иностранных дел азиатских стран всех блоков, мы немедленно сообщили об этом в Центр. Москва отреагировала немедленно: «Примите все меры к получению информации о результатах переговоров!» Легко сказать — «Получите!» Но на тот момент наша проблема состояла в том, что источника, который смог бы присутствовать при заключении коммюнике, у нас не было. Хотя у нас успешно работал человек в Министерстве обороны, который давал нам хорошую информацию по Австралии и Вьетнаму. Но когда мы с ним провели беседу, он сказал: «Нет! В данной ситуации я не имею возможности дать вам полную информацию об этом совещании». Мы оказались в затруднительном положении. Нужно было срочно принимать какое-то решение, ведь, задание Центра нельзя не выполнить. Причем, вся ответственность за выполнение столь важного задания лежала на мне.
— Потому что вы были резидентом? Об этом даже Гордиевский в книге «КГБ. От Ленина до Горбачева» написал. Там на последних страницах он выдает всех известных ему резидентов, а в отношении вас пишет — «подозреваю, что он был резидентом».
— Да, эта мразь оценила мою работу достойно. Но дело в том, что я был не резидентом, а заместителем резидента. Но в той ситуации все равно весь груз ответственности лежал на мне.
— И как вы действовали в тех обстоятельствах?
— Благодаря нескольким бессонным ночам мы нашли выход. Мы поставили дело так, в одну из делегаций был внедрен наш источник, который смог предоставить нам всю документационную часть саммита. Он смог передать нам все документы на два часа. Этого времени было более чем достаточно для того, чтобы сделать копии.
— Расскажите об этом подробнее.
— Сложность данной операции была в том, что этот источник, внедренный в одну из делегаций, был особо ценным. Ни в коем случае не должна была пасть даже тень подозрения на него. Да и Москва нас предупреждала: «Примите все меры к строжайшей конспирации». Изучив всю обстановку, мы пришли к мнению, что мы можем провести с ним «моменталку».
— Что это такое?
— Это жаргон разведчиков. «Моменталка» — значит передача и получение материалов моментально.
— А кому было поручено провести столь рискованную операцию?
— Одному нашему разведчику, работавшему под журналистским прикрытием.
— Но, ведь к журналистам, как и к легальным разведчикам, всегда повышенное внимание контрразведки.
— Да, но и здесь имеется свое противоядие. Например, в данном конкретном случае мы всячески приучили контрразведку, что журналист работает, встречается со многими людьми, а потому много «двигается». Он ежедневно выезжал из посольства, встречался со множеством людей, посещал Клуб журналистов, где пил пиво, общался, со своими зарубежными коллегами и возвращался назад в посольство. И таким образом мы добились, что наружка не шла по пятам. На протяжении дня всегда возникало несколько «окон» в 2–3 минуты. Вот этим временем мы и воспользовались для «моменталки». Точнее говоря, нам понадобились две «моменталки». Одна для того, чтобы получить документы. Другая — чтобы вернуть.
— А где происходила «моменталка»?
— В безлюдном коридоре.
— В чем находились передаваемые документы?
— В кейсе. Наш разведчик-журналист и источник — участник саммита несли совершенно одинаковые кейсы. И во время «моменталки» они, не сказав друг другу ни слова, обменялись кейсами. Мы потом
