только не доверял Кардоне, он почувствовал исходящую от нее угрозу. Без веских причин он не стал бы советовать Валери держаться подальше от пресс-атташе издательства. Не без труда Валери удалось взять себя в руки. Кардона подошла к ней с самым невинным видом и, указав на выставленные доспехи, сказала:
— Это потрясающе, правда?
— Да, — выдавила из себя Валери.
Она стала вспоминать разговор в Национальной библиотеке. Что же так насторожило директора?
Что ему так не понравилось? Почему у Жан-Шарля тоже возникли подозрения?
Кардона стояла рядом с ней вся озябшая. В задумчивости она водила пальцем по красной ткани куртки. Что за игру она затеяла?
— Какой странный красный флаг, тебе не кажется? — заговорила Валери.
— Что же в нем странного? Для французских королей красный был цветом войны.
— Надо же.
Валери захотелось чего-нибудь выпить, чтобы прийти в себя и продумать план дальнейших действий. Как ей держаться, чтобы не вызвать подозрений у Кардоны? Она обратилась к водителю:
— Налить вам стаканчик?
— Спасибо, с удовольствием выпью.
Кардона подошла поближе. С самой их встречи на площади Сен-Сюльпис она не отходила от Валери ни на шаг. Всякий раз, как у Валери звонил мобильник, ее спутница расспрашивала, как дела у Морвана, что происходит в кризисном центре, о планах министерства. Может ли она быть связана с врагами Клеман- Амруша? Это казалось просто невероятным.
Валери прокручивала в голове разные предположения, но ни одно не казалось ей особенно правдоподобным, кроме разве что попытки взять ее в заложницы. К счастью, ни рукопись, ни деньги еще не появились на сцене. В такой ситуации она не могла действовать в одиночку, ей нужен был помощник, сообщник или… Валери взглянула на водителя, который в задумчивости смотрел на коньяк в своем стакане. Раньше они никогда не встречались, но он выглядел сильным и решительным. Как бы то ни было, Валери не заметила ни малейшего признака того, что шофер и Кардона могут быть в сговоре.
Мужчина отпил из стакана и почувствовал на себе пристальный взгляд Валери. Он смутился и пробормотал что-то невнятное о том, что в комнате ужасно холодно. Кардона, погруженная в свои мысли, не обращала на шофера никакого внимания.
Валери подумала, что зря оставила пистолет в сумке, которая так и лежала в машине. Глотнув коньяку, она сразу почувствовала себя лучше, ей даже удалось немного расслабиться. Кардона не должна присутствовать при первом разговоре с де Ла-Мот-Ружем. Не выпуская водителя из виду, Валери наклонилась к Кардоне и доверительно шепнула:
— Шеф хочет, чтобы я поторговалась. Понимаешь, о чем я?
— То есть вы готовы заплатить?
— Да, но Морван — известный скряга, даже если речь идет о казенных деньгах. Министр не хочет, чтобы об этом кто-то узнал. Дело очень щекотливое.
— Я все понимаю, — отозвалась Кардона.
Или она прекрасная актриса, подумала Валери, или ей абсолютно наплевать и на деньги, и на рукопись. Эта девица — настоящая загадка.
— Поэтому мне придется сначала поговорить с Адрианом де Ла-Мот-Ружем наедине.
— Да, мне тоже кажется, что будет правильнее, если ты поговоришь с ним с глазу на глаз.
Валери была обезоружена ее ответом. Экономка вошла в комнату со смущенным видом.
— К сожалению, хозяину придется усыпить животное, и он немного задержится, — произнесла она. — Приглашаю вас пройти в кухню, я приготовила вам легкую закуску.
Теперь нужно найти способ предупредить Дюрозье. Валери поинтересовалась, где здесь уборная.
— Давайте я вам дам ключ и объясню, как пройти. Тут все сложно.
Прикрываясь от порывов ветра, Дюрозье и Ашиль Фауэ шли по ведущей к башне «Марс» подъездной аллее. Допрос, который Дюрозье учинил в ресторане «Липп», чуть было не закончился ссорой. К счастью, ему удалось задобрить консьержа блинчиками «фламбе» с кальвадосом и кальвадосом без блинчиков. После нескольких рюмок Ашиль расстегнул пиджак и рассказал о своей дружбе с Клеман-Амрушем.
Фауэ и Клеман-Амруш были по натуре отшельниками и людьми увлекающимися. Они встречались регулярно, дружили, поэтому террористы никак не могли манипулировать Ашилем.
Теперь Дюрозье страдал похмельем и от него несло перегаром. Ашиль был куда опытнее, однако выглядел и чувствовал себя не лучше. Они уже подходили к башне «Марс», когда Дюрозье услышал призывные звуки марша «Песнь расставания».[21] Сняв перчатку, он нажал на мобильнике кнопку «Ответ» и узнал взволнованный голос Валери.
— У меня очень серьезные подозрения насчет Кардоны, — с ходу выпалила она.
— Я же тебе говорил!
— Мне кажется, она что-то скрывает. Предупреди Морвана и сам будь осторожен. Враг не дремлет.
— Я тебя люблю.
— Я тебя тоже.
Дюрозье положил телефон в карман и посмотрел на Ашиля, который прихрамывал рядом и чуть что хватался за него, чтобы сохранить равновесие.
— Он живет на двадцать шестом этаже. К счастью, там есть лифт. А где ваш отряд безопасности?
Дюрозье махнул рукой куда-то в пространство. В темноте, в такую погоду и в таком состоянии различить что-либо было совершенно невозможно.
— На эспланаде и в коридорах здания установлены камеры. Люди из группы «Аксьон» находятся повсюду — в подвале, на лестницах, на крыше, в соседних зданиях. Мы их не видим, а вот они нас давно заметили. Они прекрасно меня знают.
— Все-таки странно, что мы никого не видим.
— Мы же только обеспечиваем безопасность, расставляем ловушку.
— Как американцы…
— Вот именно.
— Такие вещи никогда дважды не срабатывают. Конечно, они фанатики, но не такие идиоты, чтобы второй раз попасться в один и тот же капкан.
Ашилю Фауэ явно не занимать здравого смысла. С какой стати убийцы Перси Кларенса вступили на путь, который привел к гибели Тарика Хамзу? События развивались в лихорадочном темпе, но Дюрозье никак не удавалось понять логику, скрытый механизм происходящего.
Открыв дверь подъезда, они направились к лифтам. Стоявший на стремянке и возившийся с лампой монтер выразительно подмигнул им. По словам Морвана, контрразведка разместила вокруг жилища Клеман-Амруша человек шестьдесят переодетых и хорошо обученных сотрудников, не считая тех, кто патрулировал квартал.
Двери лифта раскрылись перед ними. Дюрозье нажал на кнопку, и кабина взмыла ввысь. Ашиль ухватился за привинченный к стенке поручень.
Через несколько секунд они были на двадцать шестом этаже и шли по коридору к квартире писателя. Дюрозье удержал Ашиля за руку:
— Давайте я сам позвоню в квартиру. Ему дали очень четкие инструкции, и он откроет, только если мы будем им следовать.
— Как вам угодно, молодой человек.
Дюрозье улыбнулся. С лестничной клетки выглянул снайпер в бронированном жилете и поздоровался с ними.
— Как он? — спросил Дюрозье.
— Сегодня еще не выходил. Ему никто не звонил, кроме вашего шефа.
