Не покидая дивана, бабушка напряженно вслушивается в вечерние звуки. Шум двигателя звучит все громче.
Ястреб двумя отрывистыми вскриками сообщает, что в машине сидят два человека.
Вместе с легким ветерком до хищника долетают звуки хрипло тарахтящего мотора. Ястребу они явно не по вкусу, и он улетает.
Вряд ли его отлет можно расценить как добрый знак. Птицы, как известно, обладают даром предчувствия. Неужели приближающийся автомобиль сулит несчастья и беды этому дому?
Машина ненадолго скрывается за пригорком.
Откашлявшись, бабушка ощущает разлитую в воздухе тяжелую свинцовую тишину. Звуки автомобиля смолкли.
Словно параболическая антенна, пытающаяся уловить сигнал, старушка медленно поводит головой.
Выскочив из-за пригорка, машина с громким гулом мчится к бабушкиному дому. В лучах заходящего солнца сверкает хромированная решетка радиатора. Гул мотора перерастает в рев, разносящийся далеко вокруг. Ворвавшись в сад, он сотрясает деревья, пригибает к земле траву и с силой обрушивается на дом.
Бабушка вздрагивает и вскакивает с дивана. Сомнений больше нет: ястреб, действительно, сообщил ей очень важную весть. Только вот какую? Бабулечка расправляет помявшееся платье, разглаживает воротничок и спешно идет разыскивать тапочки.
Ворвавшись в гостиную, рев двигателя уступил место шуршанию шин по гравию. Значит, машина подъехала к крыльцу и остановилось.
Бабушка успела найти всего один тапочек: скрип тормозов застал ее врасплох. Походкой старого пирата на деревянной ноге она ковыляет к двери. Но стремление узнать, кто приехал, пересиливает любовь к порядку. Скинув тапочек, а с ним и несколько десятков лет, бабушка бабочкой летит к двери.
Утробно урчащий мотор, наконец, заглох. С воем попавшей в мышеловку кошки дверь салона автомобиля открывается, и на гравий с хрустом становятся старые, никогда не чищенные кожаные ботинки. Владелец таких ботинок вряд ли привезет хорошие новости. Ястреб был прав, что улетел.
Подбежав к двери, бабулечка вступает в сражение с ключом.
– Однако, какого дьявола я заперла эту дверь? – ворчит она, изо всех сил пытаясь повернуть ключ в замке. Она так поглощена своим занятием, что забывает выглянуть в окошко, выходящее на крыльцо, и полюбопытствовать, кто приехал к ней на ночь глядя.
Наконец ключ со скрежетом поворачивается в замке: вход свободен!
Распахнув дверь, бабушка с изумлением воззрилась на стоящую перед ней парочку. А потом испустила пронзительный вопль. Этот звук вполне можно назвать воплем ужаса.
Во внешнем виде улыбающейся до ушей парочки нет ничего ужасного. Даже наоборот. Любой взрослый, сумевший сохранить чувство юмора, при виде бабушкиных гостей нашел бы немало поводов для веселья. А тот, кто привык к строгому языку правил и предписаний, сухо заметил бы, что вид новоприбывших свидетельствует исключительно о дурном вкусе. С ним трудно было бы не согласиться. На женщине мятое платье с огромными цветами фуксии, а на мужчине – еще более мятый пиджак в зеленую клетку, чередующуюся с клеткой цвета гусиного помета.
Спохватившись, бабушка пытается превратить свой вопль в громогласное приветствие.
– Сюрприз! – в один голос радостно восклицает парочка.
Бабушка делает движение, должное, видимо, означать, что она раскрывает объятия навстречу гостям. Но хотя губы ее говорят «здравствуйте», взгляд по-прежнему вопит: «на помощь!».
– … Вот уж, действительно, сюрприз!…настоящий сюрприз! – произносит она, загораживая собой вход в дом и не давая широко улыбающимся родителям Артура (а прибывшая парочка и есть родители ее обожаемого внука) войти. Приезд их обычно превращает ее жизнь в сплошной кошмар.
Продолжая улыбаться, бабулечка, подобно голкиперу, всем телом защищает вход в дом.
Делает она это молча, и отец Артура, желая прояснить ситуацию, задает ей вопрос, которого она боится больше всего на свете.
– А где же Артур? – спрашивает он игривым тоном, ни секунды не сомневаясь в ответе.
Лучезарно улыбнувшись, бабушка вопросительно смотрит на него, словно ожидая, что спрашивающий сам ответит на свой вопрос, и ей не придется лгать. Однако отец Артура, никогда не отличавшийся остротой ума, упорно ждет ответа.
Поняв, что отвечать придется, бабушка набирает в грудь побольше воздуха и произносит:
– … Хорошо доехали?
Отец ожидал иных слов. Но, решив, что ему как инженеру нельзя оставить такой вопрос без внимания, приступает к пространным объяснениям.
– Мы решили ехать по западному шоссе, – обстоятельно начинает он. – Конечно, дорога, которая к нему ведет, не слишком широка, зато по моим подсчетам мы срезали угол в сорок три километра. А это составляет значительную экономию, особенно при цене литра бензина…
– Хотя нам каждые три секунды приходилось куда-нибудь сворачивать! – перебивает его мать Артура. – Это было не путешествие, а сплошной кошмар, и я благодарю небо, что мальчика с нами не было! Он бы совершенно измучился! Просто наказание какое-то! – всплескивает она руками, и вновь задает роковой вопрос:
– Ну, так где же Артур?
– А? Кто? – переспрашивает бабушка, делая вид, что не слышит.
