Перед Килборном я тормозну, там и поговорите.
…Когда Этерлен, изможденный до Того, что ноги почти не держали его, вернулся на “Циклоп”, по бортовому времени была глубокая ночь. Хикки проводил время в компании Лоссберга, именинника Кришталя, басовитой связистки и еще двух девушек из числа старших офицеров корабля. Кришталь был мертвецки пьян, но не подавал виду, ревностно следя, чтобы стаканы гостей не оставались пустыми, а Лоссберг щупал своих красавиц и травил байки. Появление Этерлена слегка отрезвило компанию. Генерал казался серым, как мертвец. С трудом переставляя ноги, он дополз до свободного кресла и вцепился в протянутый ему бокал.
– Это не он, – прохрипел Этерлен.
– Что? – не понял его Хикки. – Ты о чем говоришь?
– Я говорю о том, что Каспарчик не имеет к нашему делу никакого отношения. Я допрашивал его под “химией”, он теперь не скоро придет в себя. Мы совершенно зря гонялись за этой сволочью – он ничего не знает, совершенно ничего. У него конфликт с лидданами, это да, но не более того…
Хикки провел ладонью по глазам. Он понял. Этерлен накачал Кирпатрика составом, позволяющим сделать полную “промывку мозгов” – человек просто не может врать или фантазировать, он говорит только то, что есть на самом деле. Но… если Каспарчик действительно не имел никакого отношения к убийствам “конвойников” и лидданского консула, то кто же на самом деле затеял всю эту гнусную возню? Как ни напрягайся, а Хикки не мог представить себе человека, которому это было бы до такой степени выгодно.
– И что теперь? – спросил он Этерлена.
– Возвращаемся на Аврору. Теперь – пойдем по другому пути… Будь оно все проклято!
– Погоди, – возразил Хикки, – раз уж мы залетели к самому Килборну, есть смысл опуститься на планету. У меня тут кое-какие дела.
– У тебя сейчас не может быть никаких дел…
– Это наши дела, Пол. Я внятно изъясняюсь?
– Вполне. Тогда договаривайся с Лосси. Чем скорее мы вернемся на Аврору, тем лучше.
Для Хикки, выросшего на планете с достаточно высокой среднегодовой температурой, Килборн выглядел откровенно суровым. Этот мир был прохладным царством ровных, как стол, степей и дремучих лесов, в которые колонисты старались не заглядывать без особой нужды. В степях бродили бесчисленные стада, дающие верный кусок хлеба тысячам мелких ранчеро и работу огромным консервным комбинатам вокруг столицы. Севернее, в ослепительном сиянии снегов, стоял несмолкающий грохот передвижных горно-обогатительных заводов. Богатый рудами Килборн был заселен уже давно, но из-за климата мало кто стремился попасть на эту планету. Несмотря на то что возможностей разбогатеть тут было великое множество, численность населения росла очень вяло.
Зато Килборн чертовски любили авантюристы и мошенники всех мастей, которым было глубоко плевать на климат: им-то как раз нравился малолюдный мир, стоящий как бы на перекрестке основных галактических трасс. Столичный Шерригейт весьма походил на аврорский Портленд. Здесь всегда можно было кого угодно купить и что угодно продать.
Хикки не был на Килборне больше десяти лет. Когда командирский катер с “Циклопа” опустился в военной зоне шерригейтского космопорта, он посмотрел на серое, словно бы уставшее от солнца небо, и зябко передернул плечами.
– Хорошо хоть нет дождя. Здешнее лето всегда кажется мне осенью, – пожаловался он Этерлену.
Этерлен мрачно выматерился. За его спиной усмехнулся напросившийся на прогулку Лоссберг. Они стояли на трапе катера, ожидая, пока от административного сектора военной зоны подъедет небольшой колесный вездеход. Все были в штатском, но в принципе одежда на данный момент не играла никакой роли: в любом случае им следовало посетить ближайшую лавку и одеться в местное платье. Этерлен хорошо знал, что в Шерригейте не следует привлекать к себе внимание аборигенов.
Комендант базы во что бы то ни стало желал лично поприветствовать Лоссберга, но тот уклонился от его объятий, сославшись на нехватку времени. Пройдя мимо контрольной линии цивильной таможни (никаких документов, никакого оформления – сейчас они считались людьми Флота, и ни один чиновник не мог потребовать от них исполнения стандартной процедуры), вся троица уселась в заранее заказанный кар с черными стеклами. Машина выкатилась на ситивэй; через час они уже выглядели так, словно прожили на Килборне, не один год. Лоссберг не без удивления разглядывал свой серо-голубой камзол с меховой оторочкой и обязательным капюшоном и мешковатые брюки. Хикки и Этерлен выглядели как богатые ранчерос: короткие плащи, под которыми были надеты теплые кожаные жилетки, грубоватые штаны и высокие остроносые сапоги, звенящие множеством цепочек и каких-то дурацких погремушек. Этерлен не раз работал на этой планете и хорошо изучил все привычки местного населения.
– У тебя есть какой-то определенный план? – спросил он у Хикки, когда они покинули неприметный магазинчик в узком переулке старой части города.
Махтхольф задумчиво оглядел коричневую стену древнего здания, кое-где украшенную старыми пятнами какой-то краски, и покачал головой.
– Мне нужно позвонить, – заявил он. – Сейчас мы арендуем коптер, позвоним и отправимся в гости к Чавесу – я почти уверен, что он, как всегда, торчит на своем ранчо.
– Нельсон Чавес? – переспросил Этерлен. – Я кое-что слышал о нем. Ты хорошо его знаешь?
– Я знаю почти всех, – буркнул в ответ Хикки. – Мы встречаемся каждый год на конференциях.
Вскоре они обнаружили контору по найму транспортных средств. Этерлен расплатился со своей карточки, и через несколько минут потрепанная машина взмыла в воздух. Переговорив по встроенному телефону, Хикки удовлетворенно тряхнул волосами.
– Он даже не удивился…
– Ты знаешь дорогу? – спросил Этерлен.
– Нет, но ведь есть же тут навигационный терминал!
Хикки включил дисплей и принялся клацать кнопками, отыскивая нужную карту.
– Вот дьявол, – замычал он после нескольких попыток, – это модель из Метрополии, у них всегда какие-то странные проекции. Сейчас мы вот здесь, а лететь нам нужно, кажется, на запад… Но что-то я ни черта не могу понять!
– Пусти меня, – Лоссберг уверенно выгнал его из пилотского кресла и положил ладонь на клавиатуру. – Там есть какие-то ориентиры?
– Ранчо “Черная луна”. Должно быть обозначено…
– Вот оно. Ты просто ориентировался не по тому полюсу. Поехали.
Лоссберг уверенно гнал коптер на такой скорости, что вся дорога до ранчо Нельсона Чавеса отняла не более четверти часа. Хикки успел только выкурить сигару – когда он погасил окурок в пепельнице, машина свалилась через облака вниз и впереди зазеленела бескрайняя степь. Лоссберг выровнял коптер и спросил:
– Где садиться?
– Наверное, поближе к дому, – пожал плечами Хикки.
Под брюхом коптера промелькнули квадратные загоны для скота, и в лицо Хикки сверкнули острые крыши темного старого дома, покрытые переливчатой черепицей фотогенераторов. Неподалеку от замка располагалась черная площадка для воздушной техники. Вывернув штурвал, Лоссберг умостил их коптер меж нескольких довольно дорогих машин кассанданского производства.
Хозяин ранчо обнаружился на пороге своего жилища. Подле него стояли двое парней в теплых кожаных куртках, весьма похожие на своего массивного седовласого родителя. Возле дома Хикки с изумлением увидел пару крупных жеребцов с длинными мохнатыми ногами. В недалеком загоне жизнерадостно покашливало стадо орегонских биф-хунаров, акклиматизированных на Килборне в первые же годы колонизации, – неприхотливые и добродушные животные давали человеку мясо и превосходную шерсть.
