Площадь была окружена низкорослыми садами, распространявшими вокруг себя сладковатый аромат незнакомых Андрею цветов. Ингр решительно прошагал по растрескавшимся белым плитам и нырнул в естественный «коридор», образованный наклоненными ветвями тесно посаженных деревьев. В глубине садика виднелось желтое трехэтажное строение, покрытое давно облупившейся, темной снизу штукатуркой. Дверь косо висела на одной петле, на пороге виднелось успевшее подсохнуть кровавое пятно.
Огоновский вытащил бластер и оттянул большим пальцем собачку предохранителя. Держа оружие в напряженной правой руке, он вошел вслед за Ингром в здание. В большой комнате с красными стенами царил жуткий разгром: несколько письменных столов были опрокинуты, на полу валялись десятки густо исписанных желтоватых листков, в углу лежал серый пластмассовый ящик с лопнувшим стеклянным экраном, красивый наборной пол был изуродован пулями. Оглядевшись, Ингр двинулся вглубь здания. В тесном коридоре они увидели труп молодого мужчины в длинной желтой куртке с какими-то значками на груди, плававший в луже собственной крови. Стены коридора были буквально изрублены многочисленными пулевыми выбоинками.
– Это полицейский участок, – тихо, почти шепотом проговорил Ингр.
– Будем уходить? – так же тихо спросил Андрей.
– Да. Но их здесь немного. Если вести себя правильно, нам ничто не угрожает. Если бы банда была большая, город уже горел бы по-настоящему.
Они вернулись на площадь. Андрей внимательно осмотрел садики, аз которыми виднелись характерные острые крыши, но нигде не было никакого движения. Ингр тем временем пересек площадь и вошел в сад на ее противоположной стороне. Огоновский поспешил за ним. Здесь, среди цветущих деревьев, находилось самое высокое, трехэтажное здание с высокой мансардой, рядом с дверью висела какая-то узкая вертикальная табличка с вырезанной на ней надписью. Вероятно, здесь тоже располагалось какое-то официальное учреждение.
В передней их встретил такой же погром, что и в околотке, но здесь не было ни крови, ни следов стрельбы. Не выпуская из рук оружия, Ингр вошел в одну из боковых комнаток. Перевернутые шкафы, опять сплошь заваленный документами пол, но теперь – здоровенная куча экскрементов в углу, присыпанная изгаженной бумагой с какими-то красными гербами.
Андрей с омерзением плюнул в дерьмо и задержался возле плаката на стене, почему-то помилованного налетчиками. С глянцевой бумаги на него жизнерадостно скалился молодой парнишка в серой мешковатой куртке, широченных шароварах и низеньких ботинках, на голове у него косо сидела блинчатая каска, напоминавшая по форме раздавленный тазик, а в руках он держал пулемет – такой же точно, как у Ингра. Справа и слева от веселого воина ало змеились неровные вертикальные надписи.
– Уроды, – произнес Андрей и собрался было выходить на поиски Ингра, который, судя по звукам, обследовал второй этаж, но вдруг замер на месте.
Он готов был поклясться, что только что слышал, как под его ногами кто-то бормочет – тихо и жалобно.
– Ингр! – крикнул он, высунувшись в коридор. – Сюда! Тут кто-то есть, слышишь!
Вход в подвал, очевидно, не замеченный мародерами, они обнаружили в темном коридорчике рядом с сортиром, который, к изумлению Огоновского, сверкал ничуть не хуже чем его собратья на «Парацельсе». Дверь была замкнута изнутри. Ингр уже собрался было стрелять по замку, но Андрей, отстранив его, вытащил из ножен свой десантный тесак. Деревянная дверь не устояла, подалась с недовольным скрипом, и Андрей ощутил чье-то дыхание.
– А если будут стрелять? – прошептал Ингр.
Огоновский пожал плечами и достал фонарь.
Прикрывая лицо руками, на каких-то замшелых сундуках сидела пышноволосая женщина в коротком белом платье с прорезными рукавами. Яростный свет фонаря заставил ее отвернуться к стене, она почти сжалась в комок и тоненько завыла.
– Спокойней, – мягко попросил ее Ингр. – Не переживайте, мы не сделаем вам ничего плохого… идемте, идемте отсюда.
Спасенная оказалась перезрелой красоткой с жутко измазанным косметикой лицом. Андрею пришлось скормить ей таблетку успокаивающего – только после этого она немного пришла в себя и стала говорить.
– Я не знаю, сколько их… на площади я видела человек десять, слышала выстрелы, крики, потом загорелась машина, на которой они приехали. Было очень много стрельбы, я спряталась, слышала, как они все здесь крушили, ходили и хохотали… все время хохотали…
– Так сколько их может быть? – перебил ее тираду Ингр. – Двадцать, тридцать… сто?
– Я не видела, – продолжала женщина, – я только слышала, как они… они хохотали…
– Зеленый дым, – определил Ингр. – Это неудивительно… да, это наверняка какая-то маленькая банда, иначе командиры на допустили бы такого безобразия. Пошли, Андрей. Нам нужно их найти – и, если повезет, мы выменяем какой-нибудь транспорт.
– Где ты собираешься их искать?
– Я знаю, где.
Ингр действительно знал, где следует искать – после недолгого блуждания они с Андреем взобрались на холм, где располагалась единственная в городке гостинница – старое четырехэтажное здание с нависающей над улочкой крышей, где угнездилась потертая ветрами парочка каменных птиц. Из высоких окон первого этажа неслись пьяные крики и какая-то возня. Андрей поежился и вопросительно глянул на своего провожатого, но в ответ Ингр лишь презрительно махнул рукой.
На первом этаже здания располагался просторный зал, плотно уставленный столами. Под потолком медленно вращался устрашающих размеров вентилятор, гонявший пыль, вметаемую в зал через раскрытые окна заведения. За столами пировали, играли и просто спали два десятка обросших рыл в рваных обносках разнообразных военных мундиров, с ног до головы обвешанные стрелковым оружием. На появление Ингра никто не обратил внимания: все были пьяны да еще и обкурены наркотическим дымом. Окинув развеселую компанию пристальным взглядом, пилот решительно прошествовал в дальний угол зала, где за большим полукруглым столом мрачно поглощали арру трое мужчин, более-менее похожих на нормальных людей. Стиснув зубы, Андрей последовал за ним.
