– Джентльмены, нам следует принять решение. Раненый сказал мне, что основная часть бандитов должна была собраться именно здесь, в Мельтере, чтобы атаковать потом Змеиный. Я допускаю, что в отсутствие Басюка, многие командиры не решатся на это, а предпочтут обраться восвояси. Но кое-кто может и придти. Идти они будут по восточной дороге – увидев их, мы можем поразить колонны с этой высоты. Что скажете? Может быть, есть смысл подождать здесь до рассвета?
– Через полчаса начнется туман, – сказал Мазотти. – Им он союзник. Но и нам, в принципе тоже.
– Эмиль, Мельтер будет гореть еще долго.
– Верно. И если мы увязнем с оброной, то сможем контратаковать их с флангов, как сейчас – только бежать будет дальше.
– Да в конце концов, ваша милость, мы можем вызвать помощь из Змеиного.
– Хорошо. Стало быть, мы остаемся.
Утренний туман, опустившийся на холмистую степь, был густым, как молоко. Сидя в яме на вершине горы, Андрей смотрел на красноватое марево – так выглядел оттуда догорающий поселок. Рядом с ним, положив голову на блок наведения мощного стационарного лазера, дремал Блэз. Вокруг было тихо, лишь где-то далеко на болотах противно завывали бэрки – небольшие местные хищники, уже закончившие ночную охоту и чем-то, похоже, встревоженные. Наступил новый день, серый, сырой и противный.
Огоновский вытащил из пачки последнюю сигарету, клацнул зажигалкой и прислушался: ему почудилось, что где-то высоко в небе гудит мощный двигатель атмосферной машины. Он поднял голову, но сквозь низкие облака разглядеть что-либо было невозможно.
– Мазотти, – позвал он, – мне чудится или над нами действительно кто-то кружит?
Старый десантник, прикорнувший на ящике с боеприпасами, сел, помотал седой головой, потом с задумчивым видом поковырялся в ухе.
– Рекогносцировщик «Бэттл – М», – уверенно сказал он. – Высота примерно две тысячи. У него почти бесшумный движок, поэтому кажется, что он далеко. На самом деле он практически над нами.
– Разведчик? – поразился Огоновский. – Десантный разведчик? Но какого черта? Что, полицию стали вооружать армейской техникой?
Мазотти пожал плечами и принялся тереть глаза.
– А какая нам разница? Ваша милость, вы не считаете, что нам пора возвращаться? Дело уже к полудню пошло, никого нет и, наверное, не будет. Ушли они, вот что я вам скажу. Раз Басюк исчез, командовать некому. А без командира кто ж воевать-то будет?
– До полудня еще далеко, – возразил Андрей.
– Вы на часы-то посмотрите, ваша милость. Десять уже.
– Что? – поразился Огоновский. – Неужто я уснул?
– А вы как думали? Часа три носом сопели. Проклятая сырость, мать ее размать…
Андрей схватился за свою радиостанцию и вызвал Маркеласа. Ему не отвечали так долго, что он стал нервничать – в конце концов в ухо ему загремел незнакомый бас:
– Кто говорит?
– Это Огоновский, – поспешно ответил Андрей. – Где Ник?
– Какой Ник?
– Как какой, черт вас побери! Шериф Маркелас, какой же еще!
– Шериф арестован. Я спрашиваю, кто это говорит?
Андрей недоуменно уставился на черную коробочку в своей руке. Что значит – арестован?! Кем?
– А это кто говорит? – нелепо поинтересовался он.
– Не ваше дело. Не засоряйте мне эфир…
– Кажется, там что-то происходит, – тихо произнес Огоновский.
– Что? – не понял Мазотти.
– А вот я и хотел бы знать, что…
«Господи, – подумал он, – господи, неужели они взяли Змеиный? А все я, все я… – от отчаяния Андрей сжал кулаки, – это все моя затея, будь она проклята!»
– Блэз, у нас есть толковый парень, который мог бы проникнуть в город и разузнать, что там творится? Такой, чтобы не привлекал особого внимания…
– У нас есть пара ребят, служивших в разведке, – отозвался тот. – Но что там, доктор? Чего вы так переполошились?
– Не знаю я, что там. Найди мне кого-нибудь, живо!
Пять минут спустя Блэз вернулся на холм с двумя мрачными и заспанными парнями, одетыми в гренадерские комбинезоны. У одного уцелели погоны мастер-унтер-офицера: вероятно, офицерский чин он не получил только потому, что война закончилась для него слишком рано. Если нижнему чину давали «мастера», то производства в лейтенанты, как правило, приходилось ждать недолго. По статистике, двадцать пять процентов рядовых, начавших службу в первый год и доживших до последнего, уволились лейтенантами. Особо отмороженные получали желтую бахрому и раньше.
– В Змеином творится что-то непонятное, – начал Андрей, оглядев разведчиков. – Что – сказать не могу, а знать надо. Кто может незаметно пролезть в город и вернуться оттуда живым и невредимым?
– Не знаю, как невредимым, но попытаться можно, – хмыкнул один из гренадеров. – На практике у меня
