– Меня очень удивил тот факт, что доктор Огоновский путешествует по территории, не расставаясь с оружием, – мямлил тот.
– Что же тут удивительного? – с места спросил Трюфо.
– А дома у него содержался целый арсенал.
– Это тоже странно? – саркастически поинтересовался Даль.
– Истцы! – рявкнул судья. – Я лишу вас слова.
– Мне показалось странным его поведение. Он вел себя слишком свободно… я видел его пьяным. А однажды… – по виду Коннора становилось ясно, что с ним крепко поработали, и он пытается выговорить все то, что должен, но у него это плохо получается, – однажды они с шерифом Маркеласом ворвались в мой дом с оружием.
– Подробнее, доктор, – добродушно предложил судья. – Вам здесь некого стесняться.
– Доктор Огоновский был пьян. Была ночь, глубокая ночь, и они приехали ко мне вместе с шерифом, заставили меня спуститься вниз и пытались объяснить мне, что я поступил неправильно, отказавшись принять раненого.
Черт, сказали губы судьи.
– Вы отказались принять раненого? – изумился Даль. – Вот об этом, пожалуйста… поподробнее.
Адвокат защиты вытер со лба пот. На его лице проступала маска отчаяния. Коннор был не просто глуп, он еще и отчаянно трусил.
– Поздним вечером ко мне привезли человека с огнестрельным ранением. Я отказался его принять, так как… так как при нем отсутствовали протоколы полиции и вообще не было никаких бумаг. А ночью ко мне приехал Огоновский… с оружием.
– Он угрожал вам?
Коннор беспомощно посмотрел по сторонам и напоролся на презрительный взгляд Маркеласа. Шериф незаметно щелкнул пальцами – увидев это, Коннор дернулся, словно его огрели по голове.
– Нет, ваша честь. Он просто держал излучатель в руке. Это был армейский излучатель.
– Мы уже установили, что доктор Огоновский имеет полное право на ношение своего табельного оружия. С какой же целью, доктор, к вам прибыли столь поздние гости?
– Доктор Огоновский выругал меня по поводу нарушения врачебной этики.
– Вы считаете, что он был не прав? – спросил Трюфо.
– Хватит, – резко сказал судья, глядя в сторону. – Следующий.
– Но мы… – начал было адвокат, но Додд не дал ему закончить:
– Можете подать на меня жалобу! Я сказал, следующий!
На кафедру вытолкнули Бренду. Она посмотрела на Огоновского, победно усмехнулась и с неожиданной бодростью затараторила:
– Доктор Огоновский с первых же дней показался мне грубым человеком. Ему нельзя отказать в компетентности и большом опыте, но за долгие годы работы в лучших клиниках Авроры и Кассанданы я повидала немало докторов – обходительных, хорошо воспитанных и не позволяющих себе панибратствовать с представителями низших классов…
Даль покрутил пальцем у виска.
– Что-что? – переспросил шокированный судья. – Что вы сейчас сказали? Каких классов?
– Я сказала, что таких грубиянов я еще не видала, – отбилась Бренда.
– Свидетельница Мэй, я делаю вам замечание. Говорите по существу. Личные качества доктора Огоновского нас интересуют весьма мало. Он позволял себе какие-либо оскорбления в ваш адрес?
– Ну еще бы! Два раза он заставил меня ехать с ним на какой-то ночной вызов, заставлял меня убирать грязь в доме… а потом, – ее голос поднялся почти до визга, – потом он привез в дом рабыню!
– Свидетельница Мэй, – начал Трюфо, до которого раньше всех дошло, что же придумали оппоненты, – свидетельница Мэй, а разве…
– Истцы! – завопил судья. – Я лишаю вас слова на время показаний свидетелей защиты! Продолжайте, мэм Мэй.
– Да, он привез в дом девку, которую купил где-то на стороне. Вот эту, – и палец Бренды уперся в съежившуюся Ханну. – У них так принято. У них там почти все имеют рабов и рабынь… я сперва даже думала, что он купил ее для того, чтобы съесть. А потом она стала ходить к нему в спальню. Я это видела – не раз и не два!
Судья пошуршал бумагами на своем столе.
– Совершеннолетие у нас наступает в четырнадцать, – буркнул он себе под нос. – А ей пятнадцать. Ну, хорошо… свидетельница Армстронг, идите за кафедру.
Ханна посмотрела на Андрея. Он молча опустил веки. Тогда девушка сжала губы и поднялась со своего места.
– Я не была рабыней доктора Андрея Трегарта Огоновского. – Горомко и внятно произнесла она.
В зале раздались адплодисменты. Судья ударил молотком и грозно уставился на девушку, стоящую за кафедрой.
– Расскажите нам о том, как познакомились… надеюсь, мне не придется напоминать вам о ответственности за клятвопреступление.
