я вернулась к жизни. Я снова смеюсь, радуюсь, доверяю людям. Влюбляюсь.
Она забралась на кровать и порывисто обняла Кита за шею, заглянула сияющими глазами в его глаза.
– Это ты меня спас, Алекс. Ты честный и прямой, это сразу видно. Ты даже решил сам рассказать мне о себе, хотя я на этом совершенно не настаиваю. Я доверяю тебе.
– Д-да…
Браво, Крейн! Стань еще одним подонком, который заставит ее вновь потерять веру в человечество.
Давай, ударь ее своей правдой!
14
Давно замечено, что вся жизнь человеческая состоит из цепи случайностей, иногда незначительных, иногда нелепых. В настоящий момент все изменил запах подгорающих вафель. В тот самый момент, когда Кит открыл рот, чтобы одним махом сознаться во всем, с кухни донеслось легкое шипение, и Элси, ахнув и всплеснув руками, бросилась из комнаты. Киту ничего не оставалось, как последовать за ней.
Следующие десять минут они вдвоем спасали вафельницу, и удобного момента для объяснения никак не находилось. Ну а после того, как работы по дому были окончены, они так проголодались, что было уже не до объяснений. Элси забежала в спальню и вернулась на кухню уже одетой и причесанной.
Завтрак, состоявший из хрустящих вафель, земляничного джема, взбитых сливок и ароматного кофе, получился великолепным. На некоторое время на кухне воцарилась блаженная тишина, которую нарушало только позвякивание посуды. Потом они дружно все прибрали, а Алекс старательно вымыл посуду, не оставив на ней ни единого пятнышка.
Элси обняла его сзади за талию, прижалась щекой к широкой спине и промурлыкала:
– Спасибо за отлично выполненную работу!
Алекс развернулся к ней и заключил в объятия. Его тело налилось огнем и силой. Сейчас они отправятся в постель, а потом поговорят…
Но тут в дверь позвонили.
Сквозь глазок было отлично видно, что на крыльце весело приплясывает секретарша редакции журнала «Ночные огни». У нее в руках были воздушные шарики.
Как ни прискорбно, но истина прежде всего, и потому признаемся: в этот момент Элси Хьюиш, прежде чем открыть дверь, прошептала слова, которые никак не могут считаться цензурными.
Казалось, вместе с лучащейся от счастья Китти в дом ворвался солнечный свет.
– Поздравления, поздравления, мои тебе, Элси, поздравления, хоть сегодня и не день рождения, но мои тебе поздравления…
Элси непонимающе отмахивалась от шариков. Собаки радостно гавкали, подхватив незамысловатую песню Китти.
– Погоди, Китти, я не понимаю, какие поздравления? С чем?
– С твоей колонкой, конечно, балда. Я увидела эти шарики и решила, что это будет очень к месту.
Элси растерянно приняла из рук Китти связку рвущихся под потолок шаров и повторила, словно эхо:
– С моей колонкой…
Китти вопросительно уставилась на Кита.
– Вы ей еще не сказали?
У Элси слегка закружилась голова. Китти знает Алекса? Откуда?! Она посмотрела на своего любовника – его лицо стремительно заливала краска.
– Не сказал мне – что?
Мысли Элси ворочались тяжело и неуклюже, словно она вдруг увязла в каком-то густом месиве. Даже звуки стали приглушенными и странно гулкими.
Китти растерянно переводила взгляд с Алекса на Элси.
– Я что, поторопилась, да? Кит, вы же сами сказали, что все скажете ей вечером… Ой, а почему это вы босиком? О…
Китти прихлопнула рот ладошкой. В ее глазах медленной волной вставал ужас. Элси не обратила на это никакого внимания. Она смотрела на Алекса. То есть… на Кита?
– Кит… Ты – Кит?
Он судорожно кивнул.
– Мое полное имя Кит Алекс Крейн. Друзья детства зовут меня Алекс… Элси, это то, о чем я собирался сказать тебе!
– Я понимаю.
Это чертово понимание накрыло ее с головой, словно грязная вода из-под колес хамоватого водителя.
Китти нервно хихикнула, пытаясь спасти ситуацию.
– Что ж, в любом случае важнее всего то, что колонка – твоя. Я случайно об этом знаю, Элси, правда. Кит сказал мне об этом, когда я нашла его в буфетной.
– В буфетной…
– Да, он там прятался от тебя… ну, в смысле, хотел сделать тебе сюрприз.
– Ему удалось. Так ты прятался от меня?
Теперь на смену шоку и растерянности пришла ярость, бело-голубая, как пламя ацетиленовой горелки. Китти попятилась к дверям.
– Слушайте, если вам сейчас некогда, так я пойду, ладно? Элси, ты мне позвони, когда будешь свободна? Все, пока.
Китти выскользнула из дома и аккуратно прикрыла за собой дверь. Ее исчезновения никто не заметил. Элси и Кит стояли друг напротив друга и смотрели, смотрели, смотрели… Только шарики колыхались под потолком…
– Когда мы встретились впервые, ты не знал, кто я, верно?
– Не знал. Только на следующий день узнал, когда Колен показал мне твою колонку и личное дело…
Элси зажмурилась, взялась ладонями за виски и покрутила головой. Мир вставал на дыбы и заваливался вверх тормашками. На глазах Элси идеальный мужчина превращался в гнусного лжеца, вчерашнее счастье оборачивалось позором и унижением, стыд ел глаза и рвалось на тысячу кусков сердце…
– Что там сказала Китти? Насчет колонки?
– Она действительно твоя. Я принял решение…
– Та-ак, а когда именно ты его принял? Когда выяснил, что я способна тебя удовлетворить в постели?
– Я вчера это решил, и поверь…
– Вычеркни это слово из своего словаря. Значит, вчера. Это когда она нашла тебя прячущимся в сортире?
– В буфетной, Элси…
– Не важно. Значит, тогда.
– Да пойми ты, колонка здесь ни при чем. То есть она хороша сама по себе! Ты великолепно пишешь, у тебя хороший язык… в смысле, слог. Ты ее получила бы в любом случае.
– Молчи. Я все равно ничему не поверю.
Ей было больно, так больно и стыдно, что даже воздуха не хватало. Она выходила полной и законченной дурой. Сначала Маркус, потом Кит. Алекс. Нет, Кит.
Он показался ей прямым и искренним – а сам обманул ее.
– Элси, я говорю правду. Я потому и вернулся. Я хотел тебе все рассказать, чтобы ты посердилась, покричала, а потом простила меня… и мы смогли бы чаще встречаться.
– Ага.
– Я понимаю, в это верится с трудом, особенно если учесть историю с твоим парнем, но я не такой, как он…
– О да. Только вот какой ты? Алекс? Кит? Мистер Крейн? У Маркуса, по крайней мере, была понятная
