королевских кровей. Разнообразные меха и шкуры увешивали все вокруг, что без сомнения указывало: тут обитает, выражаясь словами Гэпа, «важная шишка».
Они прошли в большую комнату в задней части сооружения. Лучи света, струящегося с открытого балкона, вырисовывали силуэт вэттера. Тот стоял, облокотившись на балюстраду, и глядел на великолепный закат, на пламенеющий солнечный диск, озаривший последними лучами великий лес Фрон-Вуду. Вэттер неохотно оторвался от этой невообразимой красоты и повернулся навстречу гостям.
Гэп с удивлением обнаружил, что этот высокопоставленный вэттер выглядит так же, как остальные. Он был выше большинства своих соплеменников и отличался раскованностью и уверенной осанкой, не более. Никакого высокомерия или надменности, ни следа гордыни или насмешливости, которые юный оруженосец привык видеть в сильных мира сего. И ничто не указывало на исключительную мудрость хозяина здешних краев.
Вот только глаза: открытость и дружелюбие во взоре располагали к себе.
— Р'радх-Кайинне, аанийо! — прожурчал главе отряда вэттер, а затем повернулся к Гэпу, протягивая руку. — Хал, Мисел-Хог! Хал дху Вэттерхайме ут Сайне-Трегва!
Он старательно выговаривал слова, и Гэп не мог понять, то ли вэттер не уверен, что его поймут, то ли сам не слишком хорошо владеет этим языком. Гэп сразу определил, что это какое-то приветствие. Он протянул руку в похожем жесте и с широкой улыбкой ответил:
— Хал, вэттер. Моя Гэп Реднар. Его — Шлёпп.
Он показал на свой рот и снова на вэттера и покачал головой: «я не знаю этого языка».
С губ вождя слетел писклявый смешок, и охотники отозвались гортанным гоготом. Главный вэттер послушно повторил жесты Гэпа в обратном порядке, словно говоря: «я тоже не очень». Он шагнул вперед и по-дружески сжал руку юноши. Гэпу явно удалось произвести благоприятное впечатление.
В конце концов, не похоже, чтобы это был язык вэттеров. Гэпу он показался смутно знакомым, хотя юноша и не мог вспомнить, где его слышал. Может, вэттеры используют его для общения с чужестранными торговцами?
Не выпуская руку Гэпа, главный вэттер потащил его из палатки вниз по ветвелестнице, обратно к платформе. Охотники шли следом, не отставал и Шлёпп. Гэп надеялся, что после такого сердечного знакомства гостеприимные хозяева их накормят и напоят. Но, очевидно, у вэттеров были дела поважнее. Какие? Гэпу оставалось лишь гадать.
Они пересекли платформу, направляясь к небольшой беседке у северо-западного края. Беседку охраняли четверо часовых, которые как раз отдыхали, прислонившись к короткой лесенке, что вела к открытому дверному проему. При виде приближающейся процессии часовые расступились, пропуская гостей.
За столом в полном одиночестве сидел тот, с кем так страстно желал познакомить Гэпа главный вэттер.
Одетый в запятнанное тряпье и весь перебинтованный, незнакомец медленно, с трудом повернулся. Руки, украшенные старинными золотыми перстнями, потянулись вверх и откинули с лица капюшон.
— Здравствуй, Реднар, — сказал он несколько удивленно. — Я думал, ты погиб...
Это был Мафусаил Зилвафлоз.
Глава 12
Сайне-Трегва
— Ты... — выдохнул Гэп.
Картинка поплыла перед глазами юноши, а вместе с ней и весь мир. Платформа качнулась, накренилась, словно опрокидываясь под жестоким натиском ветра.
Нет! Не может быть!
Маленькая рука подхватила его предплечье и поддержала.
Гэп заглянул в большие зеленые глаза вэттерского охотника — Р'радх-Кайинне, так его звали — и не увидел там страха, только беспокойство за своего нового подопечного.
Что это было? Порыв ветра? Или платформа и правда накренилась?
Голова вдруг стала до странности легкой. Все казалось каким-то нереальным. Он больше не доверял своим глазам. Присмотреться бы...
Зилвафлоз? Как в это поверить?..
Перед ним сидел Мафусаил Зилвафлоз собственной персоной. Помятый и потрепанный, ни следа прежнего блеска, одежда не чище подтирки, но живой!
— Ты как здесь... — Голос сорвался. Гэп так и остался стоять, разинув рот.
В эту самую секунду все, что было прежде — пройденные километры мучительных страданий, страха и одиночества; злоключения, что выпали на его долю, и даже горькая история расставания с друзьями, — все забылось. Нетвердой походкой он подошел к товарищу и — к явному удовольствию вэттерского вождя и под рукоплескание охотников — крепко его обнял.
Словно и не разлучались.
Впрочем, Мафусаил поморщился и мягко отстранил юношу.
— О, Шогг меня дери, ты же ранен... я забыл, — одернул себя Гэп.
Мафусаил скривился и выдавил улыбку.
— Присаживайся, — на удивление холодно велел он, жестом указав на один из стоящих рядом табуретов.
Гэп повиновался. Главный вэттер и охотники, с нескрываемым интересом наблюдавшие эту сцену, последовали его примеру.
Гэп оглядел собрата по несчастью. Выглядел тот куда хуже, чем во время их последней встречи. Когда-то пышная копна волос теперь смотрелась так, словно ее, по варварской моде, изваляли в конском навозе, большая часть тесьмы, некогда украшавшей капюшон, облезла. В целом наёмник походил на ощипанного, ободранного стервятника.
— Мафусаил, — заговорил Гэп почтительно, как до разлуки, — я ничего не понимаю. Как ты сюда попал? Ты за мной шел? То есть...
— Я за тобой шел? Ты ничего не путаешь?
— А как же то жуткое место в горах?.. — Гэп совсем растерялся. Он ждал, что вот-вот проснется и обнаружит, что это всего лишь сон. — А остальные, ты их нашел? Они тоже здесь?
Мафусаил с трудом поднялся — юноша и вэттеры вслед за ним — и положил завернутую в грязные бинты руку Гэпу на плечо.
— Юноша, — сказал он, — мы оба оказались в затруднительном положении. Впрочем, обсудим все позже. Кое-кто ждет объяснений.
Он указал на вэттерского вождя, который за все это время не произнес ни слова.
— Вот уже неделю я нахожусь под присмотром сайнена Энглариэля Рампункулуса. Как и ты в настоящее время. Полагаю, он хотел бы с нами побеседовать.
Гэп почти успел забыть о существовании вэттеров и их мира.
— Простите, — пробормотал он, повернувшись к вождю, и поспешил поклониться.
Вождь приблизился. Гэп нерешительно взглянул на Энглариэля и зашептал:
— Зилва, я не знаю их языка, он меня не поймет.
— Поэтому тебя и привели ко мне, — отозвался наёмник. — Я знаю их язык. Или, по крайней мере, язык, который они понимают. Язык вэттеров ни на что не похож и не известен во внешнем мире. Собственно, другого ждать и не приходится, ведь это весьма уединенное место. Хотя, очевидно, какие-то контакты с внешним миром у них случались... Например, с полгами. Похоже, за последние несколько веков эти шустрые барышники не раз бывали в Сайне-Трегве, между двумя расами до сих пор существует какая-то связь, пусть и весьма условная. Вожди вэттеров — сайнены — выучились основам полгского равнинного диалекта.
