Мартин поморщился:
— Без дистанционной связи мы не сможем узнать что-нибудь новое о Левиафане.
— Пища слишком однообразная, — заметил Гарпал. — Мы могли бы готовить сами.
Джой Плоский Червяк фыркнул:
— Мом и близко не подпустит нас к продуктам.
— У тебя есть какие-то конкретные предложения, Джой? — спросил Ганс.
— Такое впечатление, что мы оказались в длинном беспросветном туннеле, — тихо сказал Джой. — Лучше мы уснули.
— Я уверен, если бы у нас был выбор… — начал Мартин.
— Н-да. Но мом знает, что делает, — Эта фраза, так же часто произносимая Гансом, была подхвачена экипажем. Если возникала какая-нибудь проблема или постигало разочарование, кто-нибудь непременно вставлял: «Н-да, мом знает, что делает.»
— Я думаю, нам следовало бы… — вновь сделал попытку высказаться Мартин.
— Пошли они подальше — все эти беспокойства о корабле! — гаркнул Ганс.
— Я бы…
— Я сказал хватит, — снова прервал его Ганс.
— Чёрт побери, дай мне сказать! — взорвался Мартин.
Джой и Чэм вздрогнули. Ганс усмехнулся, поднял руки и кивнул:
— Ты тоже имеешь право слова, — отчеканил он.
— Мы не можем порицать корабль за то, что они не уберегли жизни наших товарищей, — только и произнёс Мартин. Он не сказал и части того, что хотел, но при таких условиях его речь не имела смысла.
— Не думаю, что кто-нибудь из присутствующих здесь Пэнов удовлетворён создавшимся положением, — заметил Ганс. Он нервно постукивал по столу, за которым они сидели. — Я прав? Я столкнулся с проблемами, которых никто из вас не знал. Политические проблемы. Психологические проблемы. Мы не имеем настоящей работы, масса времени проходит впустую. Единственное занятие, которое я могу предложить, это спорт. Я не люблю его, но сейчас это необходимо.
Чэм поднял руку:
— Что ещё?
— Мы должны подумать о том, что будет дальше.
— Что значит дальше?
— После того, как Работа будет сделана. Нам необходимо разработать конституцию, законы, ну и так далее. Надо подготовиться к тому времени, когда мы найдём новый мир…
Ганс выслушал все это с кажущимся вниманием, которое, однако, не было убедительным для Мартина.
— Хорошо, — сказал Ганс. — Джой, займись этим. Чэм, а ты организуй соревнования и игры. Начни с состязаний в беге от носа к хвостовому отсеку, как мы делали это раньше. Подумай о наградах. Встряхни людей, заставь их расшевелиться. Мартин, может быть, ты займёшься интеллектуальными забавами? А? Привлеки Хакима, Дженнифер. В общем, кого хочешь. Как насчёт соревнований на быстроту реакции? Если мы вынуждены надеяться только на собственные силы, мы должны быть находчивы и изобретательны.
Я прав? — мысленно закончил Мартин. Но Ганс лишь улыбнулся и ничего не добавил.
Роза Секвойа удобно расположилась в учебной комнате в центре группы из тридцати двух человек, включая Эйрин Ирландку и Паолу Птичью Трель. Мартин стоял у стены, слушая и наблюдая.
Она говорила спокойно, не настаивая, не требуя внимания, иногда сопровождая свой рассказ жестами. Её низкий проникновенный голос действовал успокаивающе. Мартин заметил, что в облике Розы произошли изменения; благосклонность и безмятежность в выражении её лица настораживали. Особое время.
Ганс вошёл вслед за Мартином, кивнул в знак приветствия. Он тоже прислонился к стене, рядом с Мартином, скрестил руки на груди и прислушался.
— … Мы росли, постоянно ощущая утрату родного дома, — совсем как тот фермер, что лишился своего участка после того, как внезапный ураган снёс ферму с лица земли. Однажды проснувшись, он вышел из дома и увидел лишь бесплодную почву, разорённые хлева, мёртвые и потемневшие окрестности. Фермер сказал сам себе: «Я трудился на этой земле всю жизнь, почему ветер поступил так со мной? Ферма для меня как рука или нога — почему он не унёс меня вместе с ней?
Мартин слушал внимательно. Он пытался понять, насколько эта то ли сказка, то ли притча Розы похожа на те, что он познал в объёмных полях.
Роза опустила глаза, её руки свободно свисали.
— Фермер обозлился. Он решил, что может победить ураган. Он начал строить стены для защиты от ветра, все выше и выше. Это были стены из пыли, соломы, из глины со дна реки, текущей через мёртвые поля. Но ветер разрушил стены… Но фермер был ещё жив. Ураган отнял у него всю семью, одного за другим. Но фермер был ещё жив. Он проклинал ураган. В конце концов, он стал проклинать и Творца Ветров…
— И он победил ветер? — насмешливо выкрикнул Рекс Дубовый Лист.
Роза невозмутимо улыбнулась.
— Когда стены рухнули он попытался привлечь силы магии для борьбы с ураганом. Он устраивал песнопения и прибегал к заговорам. Его ненависть росла, он ненавидел землю, ветер, воду. Он проклял их всех и озлобился ещё больше. В его жилах вместо крови текла дурная вода, а мозг был отравлен яростью и страхом. Он больше не скучал по семье, не вспоминал свою ферму. В его душе не осталось ничего, кроме жажды мести…
— Она подрывает мой авторитет, — прошептал Ганс Мартину.
— Он худел с каждым днём, его тело сморщилось, и он стал похож на мёртвый стебель пшеницы…
— Я не помню, как выглядит пшеничный колос, — жалобно произнесла Бонита Высокогорная Долина. — А ведь я выросла в сельской местности, но я не помню.
— Он тоже не помнил, — спокойно продолжала Роза. — Он забыл, как выглядит урожай и всё, что прежде было важным для него. Он боролся с ветром единственным оружием, которое у него осталось — бесполезными, пустыми словами. А ветер все завывал и завывал. В конце концов, фермер стал таким злобным, опустошённым и мёртвым внутри, что ветер поднял его и понёс, как лист. Он жил внутри ветра, пустой, как шелуха. Ветер заполнил его лёгкие, добрался до пустого желудка, а потом и пустой, бездумной головы.
— В чём же смысл рассказанного? — выкрикнул с места Джек Отважный. Он обвёл собравшихся недоуменным взором.
— Это сказка, — ответила ему Кимберли Кварц. — Просто сиди и слушай.
— Я не люблю слушать сказки, в которых нет смысла. Это пустая трата времени, — Джек встал и направился к выходу, напоследок бросив удивлённый взгляд в сторону Ганса и Мартина.
Было заметно, что Розе не легко далось перенести этот удар. Тем не менее она продолжила:
— Живя в ветре, фермер понял, что его борьба была бессмысленной, что он не обладает нужной силой. Он перестал посылать проклятия и начал прислушаться к окружающим. Он прекратил сопротивляться… Как можно сопротивляться могущественной силе? Он жил в ветре, став частью вихря, кружения, завывания. Он встретил других людей в ветре…
Ганс жестом приказал Мартину следовать за ним. Они вышли из комнаты и остановились в коридоре, пройдя мимо Джека Отважного, Эндрю Ягуара и Кирстен Двойной Удар.
Очень тихо, чтобы никто не услышал, Ганс произнёс:
— Когда я был маленьким, ещё на Земле, мои родители в наказание за любой проступок лишали меня телевизора и видеоигр. Я тогда чуть не спятил. Я даже начал читать книги… Да, у нас нет телевизора. Но Роза лучше, чем ничего. — подумав, он покачал головой и добавил, — Но не на много.
— Ты трахался с Паолой Птичей Трелью? — спросила Ариэль.
Мартин покраснел. Взяв поднос с едой, он попытался избавиться от Ариэли, но она следовала за ним по пятам.
— Так трахался или нет? — с невинным видом вопрошала она.
