окружавшая камеру. Водную гладь рассекал подвесной мост с высокими стройными округлыми башенками, установленный между массивными каменными устоями.
За мостом раскинулся город.
Это мог бы быть Лос-Анджелес в очень ясный день или любой другой современный земной город, если брать в расчет его сюрреалистические размеры. Он был огромен, более претенциозен и упорядочен, более зрел архитектурно. И по всему городу, словно толкатели для игры во флиппер, были разбросаны самые грандиозные сооружения, какие ей только довелось видеть в своей жизни. Четырехкилометровой высоты, они напоминали высокие канделябры, сделанные из камня, стекла и сверкающего металла. Каждая грань ближайшего сооружения-канделябра была размером с обычное здание. Сходство с канделябрами усилилось, когда Патриция взглянула вверх и увидела их устремленными к куполу. Оттуда сквозь два слоя атмосферы, с расстояния в пятьдесят километров, город казался чудесно нереальным, словно макет за пыльным стеклом в музее.
Взгляд ее бегал из стороны в сторону, голова поворачивалась и поднималась, словно она видела неспешный теннисный матч постепенно растущих игроков.
– Доброе утро, мистер Лэньер, – сказал старший офицер, подойдя, чтобы взглянуть на значок. – Новенькая?
Лэньер кивнул.
– Патриция Васкес. Неограниченный доступ.
– Да, сэр. Генерал Герхардт предупредил вчера о вашем приезде.
– Что сейчас происходит? – поинтересовался Лэньер.
– Исследовательская группа Митчелла сейчас направляется к «Мега К» на тридцатом градусе, шестом километре.
Лэньер наклонился к кабине.
–«Мега» – это большие здания, – пояснил он.
Патриция прикрыла глаза от света плазменной трубки, пытаясь более отчетливо рассмотреть противоположную сторону камеры. Она могла различить парки и маленькие озера, сеть улиц, расходящихся концентрическими кругами, и квадраты кварталов.
Она находилась от них на таком же расстоянии, как Лонг-Бич от Лос-Анджелеса. Несмотря на размеры, город был явно построен людьми.
Лэньер поднялся на ступеньку кабины и спросил, не хочет ли она размять ноги, прежде чем они поедут дальше.
– Как вы называете этот город? – спросила Патриция.
– Александрия.
– Это вы его так назвали?
Лэньер покачал головой.
– Нет.
– Мы доберемся сегодня до седьмой камеры? – спросила она.
– Если вы в состоянии.
– Как долго мы здесь задержимся?
– Самое большее, на несколько часов. Я хочу, чтобы вы заглянули в библиотеку, прежде чем отправиться дальше.
– В библиотеку?
– Именно, – ответил Лэньер. – Это одна из местных достопримечательностей.
Патриция откинулась на спинку сиденья, широко открыв глаза.
– В городе никого нет?
– Большинство из нас считает, что нет. Поступают отдельные сообщения о том, что, якобы, кого-то видели, но я полагаю, это все от нервов. Группа безопасности называет их буджумами. Призраками. Нам ни разу не удалось увидеть живого камнежителя.
– А мертвых вы находили?
– Достаточное количество. В этой и в четвертой камерах есть мавзолеи. Главное кладбище Александрии находится на двадцать шестом градусе, десятом километре. Вам понятна эта система координат?
– Думаю, да, – кивнула Патриция. – Угловое расстояние по кругу, затем удаленность от купола. Но где нулевой угол, и от какого купола ведется отсчет?
– Этот мост – нулевая отметка, а расстояние измеряется от южного купола.
– Значит, это не шутка? Камень построили люди?
– Именно так, – подтвердил Лэньер.
– И куда же они девались?
Лэньер улыбнулся и погрозил ей пальцем.
– Знаю, – вздохнула Патриция. – Подождите и увидите сами. – Она спустилась с грузовика и потянулась, потом потерла глаза. – Впечатляет.
– Когда я впервые увидел Александрию, мне показалось, что я дома, – сообщил Лэньер. – Я вырос в
