корчась от боли. Над головою Джека Руби (фамилию мы после прочли в газетах) замелькали кулаки полицейских. В этот самый момент диктор сказал, что «передача прекращается по техническим причинам…»
…Придя в себя, мы почему-то начали хохотать. Истерично. До слез. Нервное напряжение последних дней нашло наконец выход. Мы хохотали и повторяли: «Цирк! Цирк! Ей-богу, цирк!..» Вместе с нами хохотали и американцы. Странный, неудержимый смех звучал под сводами Музея техники в городе Чикаго… Увиденное было настолько диким, настолько неправдоподобным, что на миг показалось: мы присутствуем на съемках гангстерского фильма. Сейчас экраны загорятся снова. Сейчас в кадр войдет помощник режиссера и повелительно рявкнет: «Стоп! Прекрасно!.. А теперь — все сначала…»
Юлиану Паничу
Бум! Это не костюмированный бал. Бум! Это грянул боевой барабан… Бум! Он рокочет, как размеренный пульс. Вот в него вплетается звяканье бус. В барабанном рокоте слышится мне: «Мы когда-то жили в этой самой стране. Мы сейчас шагаем по отцовским гробам… Громче, барабан! Чаще, барабан! Будто бы, будто бы все как тогда, — наша земля, наша вода! Наши вигвамы у Зеленой горы. За этими деревьями — наши костры!.. Шли мы на охоту, как река из берегов. Только по скальпам считали мы врагов! Мы — люди из племени Справедливого Орла… Смейся, бледнолицый. Твоя взяла! Смейся, бледнолицый. Кричи, воронье… Это ты здорово придумал — ружье. Это ты здорово придумал — спирт. Кто не убит, тот как мертвый спит… Мы остановились. Мы глядим, удивясь: «Ах, какая шелковая кожа у вас! Ах, какие волосы у ваших жен!..» А если по шелковой коже — ножом?! А если бы, а если посреди тишины снова позвала бы нас тропа войны?! Как бы над росою свистел томагавк! Ах, какие скальпы дымились бы в руках! Наши барабаны выбивали бы 
