С сорокаэтажной высоты Преподобный Ральф всматривался через ограждение платформы в транспортную пробку и в собравшуюся толпу.
— Там, внизу, какой-то человек вроде бы нам что-то кричит.
— А чего это ради кто-то должен нам кричать? — иронически захихикал Билл Слатер. — Там внизу есть вещи и поинтереснее, чтобы на них поглазеть. Посмотри-ка вон на ту пробку! Затор протянулся настолько, что я и не вижу, где он кончается.
— А мне кажется, что я слышал, как кто-то кричал: «Мойщики окон»…
Они работали на восточной стороне здания и не могли видеть провала рядом с северной стороной, но они слышали звук, произведенный вырвавшимся столбом пара, и видели его отражение в окнах ближайших зданий.
— Похоже, что они там перекрывают пар, — сказал Слатер, показывая на это отражение. — Столб уже вдвое ниже, чем был минуту назад. Я смекаю, что они в конце концов отыскали тот вентиль, который надо повернуть.
— Там вон внизу какой-то парень машет руками, — сказал Бун, глядя на тротуар. — И, думаю, машет- то он нам. Видишь его?
Слатер пристроился рядом со своим партнером у ограждения и посмотрел вниз.
— Да, я вижу его. Ну и что с того? Почему ты решил, что он машет нам? Уж не из тех ли ты людей, которые оборачиваются на каждый автомобильный гудок, потому что думают, это, мол, мне гудят? Я вот лично не из таких. У меня насчет этого знаешь какая философия? Вроде как из Ветхого завета. То ли из Ветхого завета, то ли из Нового, то ли из Шекспира. В общем, откуда-то оттуда. А может, и из нашей конституции. «Не тревожься, мол, спрашивать, по ком звонит колокол, потому что это, черт подери, ясно, что звонит он уж никак не по тебе».
Платформа вздрогнула. Мужчины выпрямились и посмотрели друг на друга.
— Что это было? — шепотом спросил Бун. Слатер встревожился и быстро прошел к концу платформы и проверил электрический рычаг.
— Соскальзывает эта штука, что ли? А как там рычаг на твоей стороне?
— Да на вид все в порядке. Билл, давай-ка спустимся на улицу.
Слатер посмотрел вверх, его взгляд пробежался по поддерживающим тросам, закрепленным на крыше в двадцати пяти этажах над ними.
— Господи, ты посмотри на эти тросы… они трясутся, как струны у пианино.
— Посмотри-ка, насколько далеко мы теперь от окон, — сказал Бун, показывая на край платформы. — Должно быть, дюймов на пять. Знаешь, мне кажется, что здание наклоняется. Очень скоро мы с тобой даже не сможем дотянуться до окон.
— Как человек верующий, — вздохнул Слатер, — ты, конечно, сильно беспокоишься. Возьми вот меня: я в Бога не верю, потому-то и не боюсь ничего.
Он часто поддразнивал своего компаньона подобным образом, но на сей раз в его тоне не было иронии.
— Ты должен согласиться, что что-то не в порядке.
— Ну, я… мне, конечно, чертовски не хочется соглашаться, но возможно, ты и прав.
Бун положил руку на стопор лебедки.
— Опускаем ее вниз, а?
— Мы ближе к верхушке. Будет быстрее, если мы поднимемся вверх и сядем в лифт. Кроме того, я оставил на крыше обед.
— Тогда поднимаемся вверх.
Электрические моторы взвыли. Пока платформа медленно поднималась по фасаду здания, мужчины молча смотрели друг на друга.
Митчеллу с трудом удалось пробиться в вестибюль. Половину из двенадцати дверей заклинило намертво, а через остальные выливались потоки людей. Едва оказавшись внутри, он увидел, что структурные повреждения, которые, как он знал, были неизбежны, уже начались. На полу валялся расколотый квадратик мрамора с верхней части левой стены. А алюминиевое «З», упавшее с правой стены, лежало снизу этакой кучкой исковерканного хлама. Группа людей из охранников Залияна, полицейских и врачей занималась ранеными. Молодая женщина с ошеломленным выражением лица сидела на полу, прижимая к груди какие-то подарочные коробки. На нее никто не обращал внимания. Митчелл помог ей подняться на ноги и мягко подтолкнул к выходу. Откуда-то послышался плач ребенка.
Митчелл отыскал полицейского и сказал ему, что вестибюль необходимо очистить и что зданию угрожает опасность полного крушения. Кори Хейл сидела за своим столом и что-то кричала в телефонную трубку. Увидев Митчелла, она сказала ему, что Бойл и еще трое человек убиты взрывом пара. Джерри Коутс ушел оттуда за какие-то секунды до взрыва, — она показала на охранника, который сгорбился на скамейке, закрыв лицо руками, — а теперь вот еще и телефоны замолчали.
— Телефоны замолчали? — испуганно переспросил он и выхватил у нее трубку. — Я должен позвонить на шестьдесят шестой этаж. Там еще люди наверху… — Не услышав гудка, он отшвырнул трубку и схватился за другой аппарат.
— Если они сами до сих пор не вышли, то поступают очень уж глупо. Это место стремглав летит прямо в ад. Да, все без толку, наш телефон молчит, и платные телефоны тоже.
— Они, возможно, не понимают, насколько плохо обстоят дела. Здесь есть какая-нибудь линия связи для экстремальных ситуаций, или селектор, или еще что-нибудь? Господи, да ведь не можем же мы быть совершенно отрезаны! Почему молчит сигнал тревоги?
— Взрыв пара нарушил всю систему коммуникаций. Все это мертво. И мы тоже будем мертвы, если не уберемся отсюда. — Она схватила свою сумочку и зонтик. — Я не получаю дополнительной платы за риск и не обязана находиться здесь в подобной ситуации. Я ухожу! Я ушла!
— Как быстрее всего можно добраться до верхних этажей? Она оглянулась, и ее глаза округлились от ужаса.
— Джерри! Что это с тобой!
Митчелл повернулся и увидел пистолет, нацеленный ему в грудь. Глаза Джерри Коутса были красными, по щекам катились слезы.
— Мэтт сказал мне, чтобы я не дал тебе уйти, — сказал он едва слышно. — Он велел мне применить оружие, если придется.
— Убери-ка пистолет, — сказал Митчелл как можно спокойнее. — Я никуда не ухожу. Мэтт дал тебе такой приказ, потому что не хотел, чтобы я эвакуировал людей из здания. Он думал, что оно в безопасности. Ну и кто же, по-твоему, оказался прав?
— Мэтт был моим боссом, — сказал Коутс, захлебываясь от рыданий, — а теперь он мертв.
Пистолет дрожал в его руках. Кори Хейл обошла вокруг стола.
— Это верно, сладенький мой, — сказала она безразличным тоном. — Мэтт уже мертв. А это означает, что он больше тебе не босс. Теперь это я. — И она сжала рукой дуло пистолета, потянув его в сторону. — И ты просто отдай пистолет своей тетушке Кори. Вот так, хороший мальчик.
Пальцы Коутса ослабли. Он позволил Кори вытащить оружие из своей ладони и бессильно уронил руку. Он опустился на скамейку и прислонился головой к стене. Его глаза невидяще смотрели куда-то вдаль. Митчелл с восхищением посмотрел на Кори.
— Да, пришлось понервничать, — сказал он.
— Вы просто не знаете Джерри. Он как щенок. Вы в самом деле хотите добраться до верхних этажей? Тогда не садитесь в пассажирский лифт: они застревают даже в обычные дни. Садитесь в главный грузовой лифт. У него отдельный источник энергии. Медленно, но зато наверняка.
— Покажите мне, где он.
А снаружи гранитная плита размером три на шесть футов оторвалась от 25-го этажа и топориком вошла в мостовую. От удара она даже не разбилась, а каким-то чудом рассеклась на два аккуратных ломтика и застряла, похожая на сбитый набок могильный камень.
