нагрудному карману рубашки. – Там так и сказано в записке.
– А что за работу они хотят тебе там дать? О'Лэйри пожал плечами.
– Откуда мне знать? Но что бы мне там не пришлось делать, хуже, чем быть на побегушках у этого чертового Уинстона, быть не может.
Шэй наклонился к нему близко-близко и, обдавая его своим смрадным дыханием, медленно стал говорить.
– Ты подождешь, пока я не переговорю с комитетом, или тебя прикончат. Понятно? Как именно – это они сами уж решат.
– Нет, я… – О'Лэйри замолчал и покачал головой.
В глазах Пэдди Шэя была дикая злоба, но не ее испугался О'Лэйри. Мальчик был в фениях с двенадцати лет и не представлял, как можно нарушить клятву.
– Ладно, – в конце концов, сказал он. – Ты с ними поговоришь, Пэдди. – Выясни, могу ли я отправиться в Глэнкри, посмотреть, что там меня ожидает.
Чарльзу приходилось довольно много раз бывать в Уэстлэйке. Он бродил и по самому этому большому дому, и по бесконечным участкам и уяснил себе, что до тех пор, пока его тетя Кэролайн не осчастливит себя и Джемми наследником мужского пола, вероятность чего с каждым годом уменьшалась, это имение, в конце концов, перейдет в его владение. Он и Тимоти были ближайшими его родственниками мужского пола, причем Чарльз был старшим. Следовательно, и титул лорда и собственность достанутся ему. Будучи еще очень молодым, он и тогда твердо знал, что это так и будет и уже тогда научился находить утешение в размышлениях об этом, но пышность и великолепие его будущего имения враз померкли, стоило ему оказаться в Паласьо Мендоза в Кордове.
Дворец этот был таким, каким не был и не мог быть ни один дом или даже дворец в Англии, пусть даже самый большой и очень импозантный. Может быть, все дело в его расположении: дворец находился в центре города. Он возвышался здесь, окруженный огромными стенами, весь дом дышал таинственностью. Он шептал Чарльзу свои секреты, когда он переходил из одного, утопавшего в роскоши помещения, в другое. А какими замечательными были эти патио – внутренние дворики. Ему говорили, что всего их было здесь четырнадцать, но ему еще не удалось побывать во всех. Каждый из них чем-то отличался от своего собрата, каждый всегда неожиданно возникал перед глазами, стоило лишь свернуть за угол или пройти через тот или иной.
Сейчас он находился в патио под названием «Патио де лос Наранхос». Он представлял собой вытянутый прямоугольник с помещавшимся в нем водоемом, выложенным великолепными кафельными плитками, в котором отражалось небо; окружавшие его апельсиновые деревья, которым он и был обязан своим названием. Сейчас деревья были в цвету, ему ни разу в жизни не приходилось ощущать такого опьяняющего аромата.
– Ах, вот ты где, Чарльз.
Он обернулся, услышав голос Франсиско. Хвала Богу, этот человек говорил по-английски, хоть и с ужасным акцентом.
– Он уже здесь? – спросил Чарльз.
– Управляющий банком? Да, он уже пришел. Он ждет нас там.
Чарльз еще раз взглянул на апельсиновые деревья и неохотно покинул это тихое место:
– Как здесь красиво, – бормотал он.
– Да, да. Здесь все очень красиво, правда? А ты же Мендоза, и тогда все эти старые историк для тебя должны быть еще интереснее. Они ведь адресованы тебе.
– Что за старые истории?
– Легенды. Сколько комнат здесь или патио, столько и легенд. Каждая семья имела свою легенду и не одну. Ты об этом не знал? – Чарльз покачал головой. – Эх, жаль, что нет Беатрис, – сказал Франсиско, – она все их знает наперечет и столько бы могла рассказать тебе. Она любит их рассказывать. – Но сейчас, я думаю, мы должны, – он сделал жест в сторону двери, располагавшейся под аркой.
– Да, конечно.
Чарльз медленно побрел за Франсиско.
Вначале он подумал, что они встретятся с управляющим в той же самой маленькой комнатушке, где его принимал Франсиско в первый вечер, как только Чарльз прибыл во Дворец. Он еще тогда объяснял, что это помещение – самое старое во дворце и глава семьи обычно использовал его как рабочий кабинет. Но теперь они направлялись куда-то еще. Франсиско вел его через какие-то коридоры, выложенные плиткой, полы в которых покрыты турецкими коврами, а стены увешаны шпалерами. Чарльзу показалось, что они находились в восточном крыле дворца, но сейчас он не был в этом уверен: им так много раз приходилось менять направление, куда-то сворачивать, что он перестал ориентироваться. Они зашли в большую комнату, вдоль стен которой тянулись бесконечные книжные полки. Перед тем как войти, Франсиско гостеприимным жестом распахнул дверь и пригласил молодого человека пройти первым. Там их ожидал еще один человек. Он сидел у большого дубового стола, покрытого гобеленовой скатертью. Едва они вошли, как он поднялся и, склонив голову в вежливом поклоне, приветствовал обоих.
– Это сеньор Мартин, – представил мужчину Франсиско. – Он не говорит по-английски, я буду переводить.
Мужчины поздоровались за руку. Управляющий банком был весь в поту. Кроме этого, Чарльз заметил, что этот сеньор Мартин избегал встречаться с ним взглядом.
Почти весь стол заполняли бесчисленные гроссбухи. Мартин показал на них рукой и что-то произнес по-испански.
– Он сказал, что все, что вам понадобится, находится здесь, – пояснил Франсиско. – Теперь снова говорил сеньор Мартин. – Он утверждает, что если вы проверите все цифры, то сможете убедиться, что
