исключительно приятным, очень походило на то, которое он обычно испытывал, вставая из-за стола после очень хорошего обеда, только это было еще приятнее.
– Да, конечно, внизу. Я скажу Бриггсу, – он осекся, сообразив, какую глупость сморозил. Боже, скоро он дойдет до того, что станет препоручать Бриггсу готовить для нее ванну. – Послушай, – ответил он вопросом на вопрос. – А где ты остановилась?
– Здесь. В этой же самой гостинице. И Тилли со мной. Мы прибыли сегодня утром, и я поинтересовалась, где в Сан-Хуане лучшая гостиница, и нас послали сюда. Я занимаю две комнаты. Сначала я попыталась снять двойной номер, но хозяин посмотрел на меня так, будто у меня рога выросли.
– А как он мог на тебя еще посмотреть? В этой дыре и представления не имеют о том, что есть такие вещи, как двойные номера. Да, а как ты объяснилась с хозяином? Не думаю, чтобы он говорил по- английски.
– Конечно, не говорит. Я взяла с собой одного матроса из команды, и он был за переводчика. – Бэт прошлась до балконной двери и глянула в щель между занавесками. – Не очень-то располагающее зрелище. Тебе здесь нравится?
– Что? В Сан-Хуане? Не особенно, хотя что-то в этом городе есть.
– Что же это?
По ее лицу он понял, что ее интересовало. Этот вопрос можно было сформулировать по-другому: чем ты тут занимаешься? Майкл в душе выругался, проклиная себя и ту минуту, когда выложил ей, что собирался отправиться в Пуэрто-Рико – и еще раз удивился такой своей реакции. Почему он не испытывал настоящей радости по поводу ее приезда сюда? Тому, что эта красивая женщина бросила ради него мужа и, очертя голову, ринулась вслед за ним на другой конец мира? Это был вопрос, на который он не знал ответа.
– Если Тилли с тобой, то, может быть, тебе лучше пойти в свою комнату и распорядиться насчет ванны?
– Да. Я понимаю, что так будет приличнее. Майкл, а что, мы все еще должны соблюдать приличия?
– Думаю, что да. Во всяком случае, до тех пор, пока я не завершу все свои дела здесь.
Она пожала плечами. У какой-нибудь другой женщины этот жест показался бы обычным, даже банальным, но не у Бэт.
– Хорошо, если должны, значит должны.
– Это хозяин сообщил тебе, в каком номере я живу?
– Конечно. А как, по-твоему, я узнала?
– Ну, я не знаю.
– Я поинтересовалась, в каком номере проживает высоченный ирландец и он просто сказал мне, в каком, и все.
– Через переводчика?
– Майкл, ты задаешь очень странные вопросы. Конечно, через переводчика. Как еще?
– Я не знаю.
Это было уже второе его «не знаю». Зато он очень хорошо знал другое: и дня не пройдет, как весь остров примется судачить о том, что теперь к этому ирландцу явилась красавица незнакомка. На переговоры это, вероятно, никак не должно повлиять, хотя это был новый и неожиданный элемент, который выбивал его из колеи.
Бэт подошла к единственному в этой комнате столу. На нем белел конверт.
– Что это? Похоже на приглашение.
– Это и есть приглашение. Губернатор острова дает в своей резиденции бал. Эта резиденция называется Ла Форталеза.
– Как здорово! А когда?
– Сегодня вечером.
– Правда? Бал, как великолепно. Ведь ты меня возьмешь с собой? Возьмешь? Можешь представить меня как свою невесту.
Майкл был не в состоянии изобрести какой-нибудь благовидный предлог, чтобы отказать ей.
– Конечно, если ты этого так хочешь. А сейчас… Бэт, может быть, тебе следует одеться?
Она бросила конверт на стол и с гримасой неудовольствия занялась своей кое-как сваленной на полу в кучу одеждой.
– Не могу я это надевать на себя, пока не приму ванну.
Опустив ноги на пол, Майкл встал с постели.
– В каком ты номере?
– В одиннадцатом. Это на этом же этаже.
– Слава Богу. – Он торопливо одел брюки, набросил подтяжки на голые плечи. – Надо посмотреть, чтобы в коридоре никого не было, а потом я помогу тебе прошмыгнуть в твой номер.
Открыв дверь, он высунул голову в коридор.
– Прекрасно, ни души. Сейчас сиеста и никто носа не высунет раньше четырех. – Он оставил дверь открытой и взял на руки Бэт, завернутую в простынь. – Чтобы тебе не пришлось босыми ножками топать по грязному полу.
