паутин…»
«Мы получим кокон силы».
Люцивар кивнул.
«Я поднимусь к Розовому. Не знаю, сколько сил осталось у Сэйтана. Если он по-прежнему будет способен удерживать ее, я помогу, влив свою силу. Если же нет…»
«А где должен быть я?» — спросил Деймон, готовый подчиниться способностям Люцивара и его опыту.
«На Зеленой. Я сумею удержать ее до этого уровня. — Люцивар поколебался. — Удачи, Ублюдок».
«И тебе, Заноза».
Эйрианец взмыл ввысь.
Через мгновение Деймон услышал рев Сэйтана. Ведьма разорвала Белую паутину. В очередной вспышке молнии он увидел, как две маленькие фигурки летят, все ниже и ниже…
Он плавно спустился к Зеленой сети.
Желтая паутина разлетелась на кусочки. За ней Тигровый Глаз.
Он услышал боевой клич Люцивара.
Когда Розовая паутина разорвалась, Деймон узрел сплошной вихрь цвета — Люцивар закружил Ведьму, борясь со скоростью падения.
Они врезались в Небесно-голубую паутину. Вцепившись в ноги Ведьмы, Люцивар рванулся в другую сторону, намотав на нее большую часть нитей, прежде чем паутина порвалась.
Лиловый Сумрак. Опал.
Деймон встретился с ним на полпути между Опалом и Зеленым.
«Отпусти, Заноза, прежде чем разорвешь Эбеново-серую».
С криком, в котором смешались вызов, боль и страх, Люцивар разжал руки.
Деймона наполнял гнев. Любовь направляла его. Схватив Ведьму, он с сокрушительной силой врезался в Зеленую сеть. Садист послушно попытался покружить ее, однако навыками эйрианского воина все-таки не обладал, поэтому сеть порвалась ближе к центру. Однако он продолжил перекатываться с Ведьмой в воздухе, и на Сапфировую паутину они приземлились с края. Тогда он рванулся в другую сторону, обволакивая свою драгоценную ношу нитями силы.
Эта сеть тоже разорвалась, но теперь они летели медленнее. У Деймона было больше времени, чтобы притормозить, просчитать свои действия, выливая силу Черного Камня и борясь с полетом в бездну.
Они врезались в Красную, перекатились, остановились на секунду и помчались к Серому. Только половина нитей этой паутины разорвалась сразу же. Деймон упирался, как мог. Когда остальные тоже не выдержали, он рванулся вверх, обматывая ими Ведьму, и они продолжили полет, приближаясь к Эбеново- серому. Паутина прогнулась, когда они врезались в нее, натянулась — и нити начали лопаться одна за другой.
Черные Камни были практически осушены до дна, но он держался изо всех сил, когда они медленно начали падать к Черной паутине.
И ничего не произошло.
Сотрясаясь от пережитого, дрожа всем телом, Деймон уставился на Черную сеть, не в силах поверить собственным глазам.
Ему потребовалось не меньше минуты, чтобы усилием воли заставить пальцы разжаться. Наконец, уговорив себя отпустить Ведьму, он осторожно взмыл над паутиной. Возле ее плеча Деймон обнаружил два лопнувших предела. Бережно, осторожно он пригладил Черные шелковые нити поверх остальных цветов, окутавших ее своей силой.
Ведьму было невозможно рассмотреть за хаотически переплетенными разноцветными нитями, четко виднелся лишь маленький витой рог. Но этого оказалось достаточно.
«Мы сделали это, — прошептал он, и его глаза наполнились слезами. — Мы это сделали».
«Да, — тихо прошипел Лорн. — Вы ссправилиссь».
Деймон поднял глаза, огляделся. Когда он вновь устремил взор на Ведьму, она исчезла. И все остальное тоже.
Сэйтан открыл глаза, попытался пошевелиться и обнаружил, что придавлен к полу двумя телами. Его сыновья. «Ох, ведьмочка, — подумал Повелитель, — надеюсь, это стоит уплаченной цены».
Он снова попытался пошевелиться, зарычал, осознав всю тщетность своих усилий, и наконец сумел толкнуть Люцивара локтем.
Тот заворчал в ответ и свернулся, калачиком.
Он снова пихнул Люцивара, потому что не находил в себе сил оттолкнуть Деймона. Даже не всерьез. Даже так. Только не сейчас.
Ворчанье перешло в рык, но наконец Люцивар пошевелился. И разбудил Деймона.
— Я бесконечно счастлив, что вы нашли столь удобную подушку, — сухо произнес Повелитель, — однако человек моего возраста предпочитает спать не на холодном каменном полу.
— Не переживай, человек моего возраста тоже не в восторге, — проворчал Люцивар, аккуратно поднимаясь на ноги.
Размяв плечи, он осторожно потянулся.
Деймон со стоном сел.
Наблюдая за ним, Сэйтан заметил, как в его глазах вспыхнул свет, исполненный восторга и предвкушения. Это непривычное выражение, появившееся во взоре сына, растопило его сердце.
Он принял руку Деймона, поднимаясь на ноги, и заметил явную холодность Люцивара к брату. Это изменится. Должно измениться. Но сейчас к упрямому эйрианцу лучше не подходить с подобными разговорами — по крайней мере, до тех пор, пока он не увидит Мэриан и Деймонара, поэтому нет смысла провоцировать его на очередную вспышку гнева. Кроме того, Сэйтан слишком устал, чтобы сейчас пытаться приструнить сына.
Повелитель направился к дверям. Двое сыновей шли по обеим его сторонам на шаг позади.
Сумерки. Прошел целый день.
Они миновали дворик. Люцивар распахнул ворота.
Порыв ветра пронес мимо тряпку, привлекшую внимание Повелителя. Обрывок женского платья. Платья Гекаты.
Он не стал заострять на нем внимания.
— Мне сейчас не хватает сил, — тихо произнес он. — Не могли бы вы вдвоем…
Люцивар устремил взор на юг. Деймон — на север. Через минуту на их лицах появилось одинаковое мрачное выражение притворного спокойствия.
— Там есть Кровь, — медленно произнес Деймон. — Немного.
— То же самое, — произнес Люцивар.
Немного. Всего лишь немного. Благая Тьма, пусть в Кэйлеере все будет иначе…
— Идем домой.
Он почувствовал изменения сразу же, как только они вышли из Врат между Королевствами. Едва Алтарь остался позади, как Деймон и Люцивар взглянули на коридор, ведущий к Первому Кругу и остальным.
Сэйтан же повернулся в противоположную сторону, не готовый еще справиться с тем, что неизбежно последует за встречей.
— Идите за мной.
Оба неохотно повиновались.
Он вышел на террасу, обнесенную низкой стеной, которая выходила к Риаде, ближайшей деревне Крови.
Деймон посмотрел в сторону селения. Люцивар — туда, где располагалось эйрианское гнездовье.
Во вздохе Деймона отчетливо прозвучало облегчение.
