- У вас ее нет, - заявил он. – У вас нет личной жизни.
Кина приподняла брови:
- Почему вы так в этом уверены?
- Я по-прежнему за вами присматриваю, малышка, - ответил он тоном, удивившим Кину своей торжественностью. – И куда пристальнее, чем вы полагаете. Я знаю, что вы не ночуете где попало.
Кина метнула на него яростный взгляд:
- Возможно, мне тоже следует нанять частного детектива!
- А что вас интересует? – с недоброй усмешкой спросил Николас. – Давайте, спрашивайте прямо, не стесняйтесь. Я отвечу.
Еще один взгляд, не менее свирепый.
- Хорошо, тогда я спрошу что-нибудь такое, отчего вы покраснеете, как помидор.
- Вперед, голубушка! Пофантазируйте, - улыбаясь подбодрил ее Николас.
Кина смерила взглядом его мускулистый торс:
- Готова держать пари, вы просто-напросто раздавливайте женщин своей тушей!
Николас приподнял бровь.
- По-вашему, существует только одна поза? – с невинным видом спросил он.
Краска смущения залила Кине лицо и шею до самого выреза платья. Некоторое время Николас наблюдал за ней и негромко посмеивался.
- Пожалуй, вместо театра стоило водить вас в кино. На фильмы типа «детям до шестнадцати», - пробормотал он наконец. – Вам катастрофически недостает образования.
Кина открыла было рот, чтобы ответить, но прежде чем на ум пришла в должной мере язвительная реплика, Николас схватил ее руку и прижал ладонь к своим губам. Это было настолько неожиданно, что у Кины заколотилось сердце. Николас смотрел ей в глаза не отрываясь, и Кине показалось, что она уже никогда не сумеет перевести дыхание.
Николас провел ее рукой по своим губам и щеке, по-прежнему цепко глядя ей в глаза, словно любуясь какой-то редкой красивой вещью.
- У меня неплохая фантазия, - тихим, вкрадчивым шепотом сообщил он, притягивая ее чуть ближе к себе. – И до сих пор я не слышал ни одной жалобы. Хотите сами убедиться?
Сердце Кины по-прежнему бешено стучало, будто пыталось вырваться из груди. И вместе с тем она была не в силах отвести от него взгляд. Внезапно на нее нахлынул безумный, необъяснимый страх.
- Трусишка, - прошептал Николас, заметив в ее глазах выражение ужаса. – Неужели вы действительно так меня боитесь?
Кина прочистила горло.
- Я голодна, - солгала она.
- В каком смысле? – с ехидством поинтересовался Николас.
Кина вырвала руку из его ладони и забилась в дальний угол, метнув на него яростный взгляд, словно маленький злобный зверек.
- Да вам просто цены нет, - хихикнул он. – Вы что, думаете, я собрался приставать к вам прямо при Джимсоне?
- Джимсона учили не замечать таких вещей, - возразила Кина, слегка задыхаясь. – И не надо развлекаться за мой счет.
- Ничего не могу поделать. Вы так забавно клюете на приманку! – Он осторожно наклонился к ней. – Интересно, за все эти годы вы когда-нибудь задавались вопросом, какой поклонник из меня бы получился?
Кина отвела взгляд и немного помолчала.
- Да, - ответила она наконец, потому что не привыкла лгать Николасу.
- Ну и что же? – упорствовал он. – Что вы думаете по этому поводу?
Кина взглянула на него с непривычной застенчивостью.
- Что с вами было бы тяжело, - усмехнулась она.
Николас негромко рассмеялся.
- А еще что? – продолжал настаивать он.
Кина пожала плечами.
- Что вы были бы нежным, - тихо сказала она, встретившись с ним глазами. – Терпеливым. Но немного грубоватым.
- И совсем нетребовательным? = Вопрос был задан спокойным тоном, но в нем чувствовался какой-то потаенный смысл.
- А вы такой и есть? – невольно спросила Кина.
- Это зависит от женщины, - ответил он. – Да, я могу быть терпелив. И нежен, если хочу этого.
- А какой… какой, по-вашему, должна быть женщина? - прерывающимся голосом спросила Кина.
- Николас взглянул на нее потемневшими глазами. На его лице все явственнее читалась неясная ей душевная борьба. Кина прежде никогда не чувствовала подобного напряжения при их совместных беседах.
- Дворец, сэр! - Учтивый голос Джимсона предал их затянувшееся молчание.
Автомобиль остановился перед шикарным рестораном Кина с облегчением перевела дух, недоумевая что же это на нее нашло и как она осмелилась задать подобный вопрос. «Должно быть, это у меня, издержки возраста», - почему-то подумала она, дожидаясь, пока Николас подойдет и откроет дверцу с ее стороны.
- Думаю, нам предстоит кое о чем побеседовать, когда я вернусь из Парижа, - заметил он по дороге к ресторану. - Это пойдет на пользу нам обоим.
- Вы, должно быть, хотите, чтобы я сделала несколько моделей для вашего гардероба, — предположила Кина с шутливым энтузиазмом. — Что-нибудь шикарное, но изящное, что подошло бы к этому автомобилю. Честно говоря, боюсь, такая работа не для меня, но...
- Черт бы вас побрал! — Николас против воли расхохотался. — Пойдемте, съедим что-нибудь, иначе примусь за вас!
Пока они расправлялись с омаром, булочками с маслом и густым красным вином, Николас явно уделял Кине куда больше внимания, чем ужину. Поднося ко рту кусок бифштекса, она внезапно застыла и взглянула на него через стол, накрытый белой скатертью.
- Почему… почему вы так пристально на меня смотрите? – спросила она, как-то странно хихивнув. – Боитесь, что я попытаюсь вынести столовое серебро?
- Вы похожи на фею, - задумчиво пробормотал он в ответ. - Это озорное личико, дразнящие, чуть раскосые глаза, маленький ротик! Вы совершенно не вписываетесь во всю эту обстановку, но я заметил это только что.
- Мне двадцать семь лет, - напомнила ему Кина, - и едва ли я буду лучше выглядеть где-нибудь в лесу под кусточком.
- Двадцать семь, — ровным тоном повторил Николас и сощурил темные глаза. - А на вид вам можно дать вполовину меньше.
- Это вам кажется, потому что вы сами слишком стары, - объяснила Кина с деланной серьезностью. - Вы вступаете в тот золотой период, когда кости начинают скрипеть, а глаза туманит пелена воспоминаний...
- Черт побери! - рявкнул Николас. - Заткнитесь! - Его голос, всегда безупречно хладнокровный, внезапно задрожал от гнева.
- Это было так неожиданно, что Кина немедленно умолкла. Она с самого начала постоянно поддразнивала Николаса и нередко шутила насчет его возраста. И он всегда смеялся. Но сегодня вечером она впервые задела его этим за живое, и он моментально напрягся и замкнулся. Только широко раскрытые глаза угрожающе сверкали на лице, застывшем в гримасе гнева. В такой ярости Кина прежде видела Николаса только однажды – когда один из ее сотрудников обозлился на то, что она отвергла его ухаживания. В тот день Николас вошел в ее кабинет неожиданно. Кина не сомневалась, что смогла бы
