дальнейших мыслей, полных жалости к себе, ее избавил сон, благословенный сон.
Мия проснулась, когда карета замедлила ход и остановилась. Она проснулась, но не открыла глаза. Карета качнулась, Мия решила, что это Джанина спустилась с козел и села внутрь. Как только они снова тронулись, Мия открыла глаза. Открыла и увидела, что напротив нее сидит Дэвид. Она заморгала, но Дэвид не исчез, значит, он ей не приснился. Он смотрел на нее с таким напряжением во взгляде, что это было бы лестно, если бы он выглядел хоть чуточку счастливым.
— С Ниной все хорошо? — спросила Мия.
Она с трудом села, увидела, что спала на капоре, который теперь был раздавлен, и поморщилась.
— С Джаниной все прекрасно. Она осталась на облучке с Ромеро, а он заверил, что знает, как о ней позаботиться.
Мия постаралась сдержать улыбку.
— А Крез?
— Алан Уилсон поскакал на нем вперед, чтобы сообщить в Пеннфорде, что мы прибудем до темноты. — Лицо Дэвида стало менее напряженным, однако он по-прежнему не собирался улыбаться. — Мне кажется, он ко мне ревнует.
— Вот как?
Мия выглянула в окно, но не увидела молодого грума.
— Да, он очень ревностно о вас печется, — Дэвид вздохнул. — Как вы думаете, кто позвал меня, когда Франклин остановил вас возле конюшни?
— Даже не напоминайте мне об этом отвратительном человеке.
Мия знала, что если постарается, она забудет оскорбления Франклина. Но лекция Дэвида — совсем другое дело.
— Как пожелаете.
Он кивнул, как будто согласился сам с собой по какому-то еще более важному вопросу.
— Значит, вы здесь со мной, потому что у вас не было другого выбора?
— Я здесь с вами потому, что хочу рассказать, что будет происходить, когда мы приедем в Пеннфорд.
— Вы способны видеть будущее и знаете, что должно произойти?
«Интересно, он сам-то понимает, что рассуждает так, будто несет ответственность за весь мир?»
— О да, и я могу предсказать это с безошибочной точностью.
— Ваше мнение меня нисколько не интересует.
Мия посмотрела в окно. В таком тесном пространстве, как экипаж, у нее не было другого способа игнорировать Дэвида.
— Как только мы приедем в Пеннфорд, наши пути разойдутся. Вы будете проводить время с Еленой и Оливией, а я — с братом и мужем Оливии.
— На боксерском ринге?
— Без сомнения.
Каким-то образом он ухитрился одним этим словом дать ей понять, что это все ее вина.
— Мы будем видеться только за обедом.
Мия пожала плечами, глядя, как ветка дерева задевает стенку экипажа.
— Через несколько недель или раньше мы узнаем, беременны вы или нет. Если да, то мы поженимся как можно быстрее. Поскольку Майкл Гаррет священник, герцог может это легко устроить. Если у нас не будет причины пожениться, то нам вообще больше нет необходимости встречаться. Вы можете договариваться с герцогиней и устраивать свою жизнь по вашему желанию, а я буду строить хлопкопрядильную фабрику.
Мия почувствовала давящую боль в груди. Ему не терпится от нее избавиться.
— Даже если у меня будет ребенок, должен быть какой-то другой путь.
— Да, он есть, но мы поженимся. Возможно, вы не видите в этом нужды, но я чувствую ответственность перед своей семьей, имя меня обязывает, и я сделаю то, что полагается.
«Ответственность». Вот причина, по которой он готов на ней жениться. Конечно. Он женится на ней, чтобы не огорчить герцога. В ней начал закипать гнев, и это было опасно.
— Если мы пойдем разными дорогами, это значит, что мы никогда больше не будем заниматься любовью?
— Совершенно верно.
Опять этот рассудительный тон! Он уже порядком ее раздражал. Она подалась вперед.
— Это значит, что переспать один раз — достаточно?
— Очевидно.
Одно слово — именно такого ответа она и ждала, это ей и было нужно.
— О, мой дорогой лорд Дэвид Пеннистан, вы очень сильно ошибаетесь. — Мия немного передвинулась по сиденью так, что оказалась прямо напротив него. — Один раз — это еще даже не начало. Вы когда- нибудь занимались любовью в движущемся экипаже, рядом с людьми?
Говоря это, Мия пересела на его сторону.
— Мия, прекратите!
— Нам придется вести себя очень тихо, — прошептала она и прикусила мочку его уха, потом снова села на сиденье. — Знаете, я очень проворная, я могу сесть к вам на колени, расставить ноги и опустить их. Я могу вам показать, хотите?
— Мия, я не…
Она приложила палец к его губам.
— Тсс…
Если он думает, что неуязвим, то она сейчас докажет, что он ошибается.
— Я хочу вас также сильно, как вы хотите меня, Дэвид Пеннистан. Я хочу почувствовать, как вы наполняете меня, движетесь во мне в такт покачиванию экипажа. Я хочу, чтобы вы поглотили мой крик наслаждения, когда в меня прольется ваше семя.
Он повернулся к ней, одновременно разгневанный и возбужденный, и схватил ее за талию. Именно этого Мия и дожидалась. Она потрепала его по щеке и выскользнула из рук.
— По-моему, я только что доказала, что одного раза недостаточно. — Мия вернулась на свое сиденье напротив Дэвида и аккуратно расправила юбки, — Но это все, что вы от меня получите, милорд.
Она достала веер и принялась обмахиваться. Не только Дэвид был возбужден и разочарован.
— Я с вами согласна, с завтрашнего дня наши пути разойдутся.
Мия снова отодвинулась в угол и стала смотреть в окно.
Дэвид, прищурившись, наблюдал за Мией. Для описания того, как она поступила с ним, существовали определенные слова, и «раздразнила» было из них самым мягким. Если она сделала это, чтобы показать, как он слаб, то у нее получилось очень убедительно. Он мог бы брать ее снова и снова, и они оба знали, что потеряли бы счет задолго до того, как насытились бы друг другом.
Прошлой ночью Дэвид лежал в постели и не мог уснуть, он надеялся, что Мие тоже не спалось. Он лежал и пытался представить, каким мог бы стать их брак. Поначалу все было бы волнующе. Но потом ему пришлось бы переключить внимание на строительство хлопкопрядильной фабрики, нужно ее финансировать, наблюдать за строительством. У Мии возникло бы ощущение, что ей уделяют недостаточно внимания, и только ей одной известно, что она может сделать, если почувствует себя заброшенной. Если она носит его ребенка, то они поженятся, в этом Дэвид не сомневался, и будут мужественно переносить трудности, но никто не назовет их брак соединением двух половинок. Она слишком молода, а он слишком
