– Ох, заткнись!
Она сбросила на траву свой махровый халат. Загорелое тело резко контрастировало с золотистым бикини. Она потянулась, как кошка. Глаза всех мужчин у бассейна были обращены на нее. Вчерашний молодой араб подался вперед на своем стуле, снял темные очки и застыл. Затем, как бы очнувшись, оглянулся кругом на пялящихся на Малагу мужчин. Выбросил сигарету и выскочил вон.
Малага легла на траву.
– Кто мне закажет чего-нибудь выпить? Мне просто необходимо подлечить разрушенную психику. И я, как всегда, без гроша.
Чендлер вздохнул.
– Все как всегда, дорогая. Что ж, все равно моя очередь заказывать. А что для вас, Изобель?
– Пожалуй, томатный сок.
– И туда немного водки?
– О, нет, – Изобель сделала ужасные глаза.
Чендлер кивнул.
– А вам, Иэн? Тоже томатный сок?
– Да, пожалуйста, и чуть-чуть ворчестерского соуса.
Изобель обернулась к нему.
– Что это за детское питье для такого большого мужчины. Почему бы вам не добавить туда немного водки?
Она придвинулась к нему ближе.
– Я тоже добавлю себе, если вы это сделаете. Он смущенно улыбнулся и покачал головой.
– Нет, благодарю.
Она слегка потрепала его по руке.
– Да бросьте вы. Я вызываю вас на соревнование.
Некоторое время он сосредоточенно рассматривал свои ладони.
Я уже много недель не брал в рот ни капли. Почему бы не попробовать? В конце концов, я всегда знаю свою норму и всегда смогу вовремя остановиться. Это ведь просто так. Не очередной запой.
Он поднял голову.
– Хорошо. Только, чтобы доставить удовольствие вам, Изобель.
Сделав заказ, Чендлер посмотрел на Изобель.
– А где Карлотта? И, кстати, где наш Джереми? Они что? Вместе куда-то убежали?
– Можно сказать, что да. Я получила записку, они поехали обедать за город. А я все это время зря прождала ее.
Официант принес напитки. Сделав глоток, Изобель удивленно округлила глаза.
– Надо же, совсем другой вкус, когда добавлено немного водки. Да и совсем не крепко. А Карлотта ни слова не сказала о своих планах на утро. Она вообще странная женщина. Хотя мы провели много времени вместе – мы ведь были пассаужирами на теплоходе через Атулантику, но я бы не сказала, что очень хорошо ее знаю.
Малага резко поднялась на ноги.
– Чендлер, пойдем немного поплаваем.
Они прыгнули в бассейн и поплыли рядом к дальнему концу. Чендлер собрался повернуть, но она задержала его.
– Чендлер, я хочу кое о чем тебя спросить, и поэтому я позвала тебя в бассейн. Мне захотелось узнать, на каком языке говорит Изобель. Все эти ее: Атулантика, пассаужир… Я помню, она как-то произнесла еще: роумантик. Ты ведь американец, скажи, откуда у нее такой выговор?
Чендлер покачал головой.
– Уверяю тебя, к американскому это не имеет никакого отношения. Думаю, общаясь с Джереми и Иэном, ей пришло в голову, что британский выговор более респектабельный, ой, извиняюсь, респектаубельный, чем южно-бруклинский, который у нее иногда прорывается.
Малага зашлась в смехе.
– О Боже. Вот, значит, каким должен быть английский выговор. Бедняжка, все в ее головке перепуталось. Не знаю даже, смеяться тут надо или умиляться. Думаю, и то, и другое. А ты заметил, как она пытается кокетничать с Иэном? Она ведь хочет снова начать жить нормальной жизнью. Но, как это для нее не просто. Ну хорошо. Это все, что я хотела узнать. Поплыли назад? К нашей выпивке?
Они вернулись назад и заняли места за столом. Иэн встретил их более, чем радушно.
– Пилигримы возвращаются в родные края. Милости просим. А я как раз сделал новый заказ. О, а у вас тут еще старые запасы.
Изобель хихикнула.
– Мне вообще-то не следовало заказывать вторую, но я решила, если Иэн будет, то и я буду.
