Стихотворения

века.

19 июля 1902

Не знаю тебя и не встречу…

Не знаю тебя и не встречу.
Больнее, но легче не встретить.
Лишь знак отреченья замечу –
И легче тебя обесцветить.

20 июля 1902

Ты знаешь ли тайну свободы…

Ты знаешь ли тайну свободы
И распри недужной земли?
Бежали угрюмые годы,
Мы были от знанья вдали.

21 июля 1902

Зову тебя в дыму пожара…

Зову тебя в дыму пожара,
В тревоге, в страсти и в пути.
Ты – чудодейственная кара,
К земле грозящая сойти.

Но в этом сумраке бездумном,
В отдохновительные дни –
Я полон мыслью о бесшумном,
И сердце прячется в тени.

О, пробуди на подвиг ратный,
Тревогой бранной напои!
Восторг живой и благодатный –
Бряцанья звонкие твои!

В суровом дуновеньи брани
Воспряну, вскрикну и пойму
Мечты, плывущие в тумане,
Черты, сквозящие в дыму!

26 июля 1902

Бедная, клонишься ты…

Бедная, клонишься ты
В злую дорожную пыль.
Плачут степные цветы,
Плачет летучий ковыль.

Ветер тебя унесет,
Стоны замолкнут в пыли.
Солнце за горы падет –
Ты заиграешь в дали.

26 июля 1902

Как сон, уходит летний день…

Как сон, уходит летний день,
И летний вечер только снится.
За ленью дальних деревень
Моя задумчивость таится.

Дышу и мыслю и терплю.
Кровавый запад так чудесен…
Я этот час, как сон, люблю,
И силы нет страшиться песен.

Я в этот час перед тобой
Во прахе горестной душою.
Мне жутко с песней громовой
Под этой тучей грозовою.

27 июля 1902

День таит в себе часы…

День таит в себе часы
Неизведанной красы.
Душный зной, дневная лень,
Отблеск дальних деревень.

27 июля 1902

Глухая странность бытия…

Глухая странность бытия
Уже недолго будет сниться.
Пора в пустынные края,
В беззвездный сумрак погрузиться.

Исчерпать влажные мечты,
Взломать удушливые своды,
Всползти на Башню Красоты
Под ураганом непогоды.

Вот я низвержен, истомлен,
Глупец, раздавленный любовью,
Как ясновидящий Сампсон,
Истерзан и испачкан кровью.

28 июля 1902

Сегодня образ твой чудесен …

Сегодня образ твой чудесен –
Наряд твой темен, взор твой дик.
Я – не певец веселых песен,
Но вечно плакать не привык.

Июль 1902

Ты простерла белые руки…

Подраж[ание] Вал. Брюсову

Ты простерла белые руки
И легла в задумчивый гроб.
Я стою и слушаю стуки,
У окошка – снежный сугроб.

Дышу – и думаю радостный:
«В этом теле я видел дрожь».
И трепет объемлет сладостный,
На полу – окровавленный нож.

Июль 1902

Проходил я холодной равниной…

Проходил я холодной равниной,
Слышал громкие крики вдали,
Слышал жалобный зов лебединый,
Видел зарево в красной пыли.

Июль 1902

Инок шел и нес святые знаки…

Инок шел и нес святые знаки.
На пути, в желтеющих полях,
Разгорелись огненные маки,
Отразились в пасмурных очах.

Он узнал, о чем душа сгорала,
Заглянул в бледнеющую высь.
Там приснилось, ветром нашептало:
«Отрок, в небо поднимись.

Милый, милый, вечные надежды
Мы лелеем посреди небес…»
Он покинул темные одежды,
Загорелся, воспарил, исчез.

А за ним – росли восстаний знаки,
Красной вестью вечного огня
Разгорались дерзостные маки,
Побеждало солнце Дня.

1 августа 1902

Боец

Я облачился перед битвой
В доспехи черного слуги.
Вам не спасти себя молитвой,
Остервенелые враги!

Клинок мой дьяволом отточен,
Вам на погибель, вам на зло!
Залог побед за мной упрочен
Неотвратимо и светло.

Ты не спасешь себя молитвой –
Дрожи, скрывайся и беги!
Я облачился перед битвой
В доспехи черного слуги.

13 августа 1902

Гашу огни моих надежд…

Гашу огни моих надежд.
Со вздохом закрываю окна.
Бегут мечтой твоих одежд –
Прозрачных облаков волокна.

Но медленный грозит закат, –
Уж легкий пурпур их окрасил.
Я приближенью ночи рад:
Я в ней себя обезопасил.

13 августа 1902

Священный голос ликовал…

Священный голос ликовал,
Душа сияла и курилась.
Там купол небо раскрывал,
И богородица молилась.

13 августа 1902

Скиталец задремал в пути…

Скиталец задремал в пути,
И богослов забыл о боге.
Не мне ль погаснуть и уйти
От неизведанной тревоги?

13 августа 1902

Всё, чем дышал я…

Всё, чем дышал я,
Чем ты жила,
Вчера умчал я
В пустыню зла.

Там насажу я
Мои цветы.
В гробу вздохну я –
Услышишь ты

О темной дали
Великих лет,
Когда мы знали
Вечерний свет.

14 августа 1902

Тебе, Тебе, с иного света…

Тебе, Тебе, с иного света,
Мой Друг, мой Ангел, мой Закон!
Прости безумного поэта,
К тебе не возвратится он.

Я был