перед телевизором, задрав ноги, с кружкой холодного пива и смотрит баскетбол. Не хочу ли я поговорить с кем-либо еще? Нет, не хочу. Не хочу ли оставить для него сообщение? Нет, не хочу.
Может быть, домой отправиться? Хорошо бы принять душ, но какой смысл, если переодеться не во что. И, как назло, воскресенье: не выйдешь и не купишь носки и белье.
Я набрал свой собственный номер.
Занято.
Ну, это еще ни о чем не говорит. Кто-то набрал мой номер на несколько секунд раньше и ждет ответа, а для меня абонент занят. Я повесил трубку, выжидая, когда звонивший утомится от игры, а потом снова набрал номер. Снова послышались короткие гудки.
Что ж, и это еще ни о чем не говорит. Возможно, какой-нибудь посетитель сбил трубку. Возможно, повреждена телефонная линия Восточной стороны.
Возможно...
— Берни, что-нибудь случилось?
— Да, — сказал я. — Где телефонная книга?
Я нашел телефон миссис Хеш и набрал ее номер. Она сняла трубку, и на фоне телевизионной передачи послышался ее хрипловатый, прокуренный голос.
— Миссис Хеш, это Бернард Роденбарр, ваш сосед. Моя квартира — напротив.
— Тот самый взломщик?
— Ах, да. Миссис Хеш...
— И к тому же знаменитость. Видела вас по телевизору час назад. Не вас лично, а фотографию. Должно быть, в тюрьме снимали: волосы таки очень короткие.
Я знал, что она имела в виду.
— А теперь эти ищейки так и рыщут по всему дому. Ко мне заходили — про вас им, видите ли, приспичило узнать. «Известно ли вам, что он вор», — спрашивают. «Мне известно, что он хороший сосед», — отвечаю. Что я должна им рассказывать? Приятный молодой человек, подстриженный, прилично одетый — вот и все, что мне про вас известно. Вы ведь много работаете, верно? Зарабатываете на жизнь, верно?
— Все верно.
— Не какой-нибудь бездельник на пособии. Ну, забираете кое-что у этих богатых момзеров на Западной стороне, так меня это касается? Таки нет. Они мне что-нибудь доброе сделали? А вы хороший сосед. Вы ведь своих не грабите, верно?
— Верно.
— А теперь шпики так и рыскают — у вас в квартире, на площадках. Фотографируют, звонят всем подряд, и то им надо, и это.
— Миссис Хеш, я про полицейских. Был там...
— Минутку, только закурю сигарету. Слушаю.
— Был там полицейский по фамилии Киршман?
— Черри?
— Нет, Джерри.
— Черри — кирш. Это по-немецки — «вишня». Он назвался Киршман, а я еще про себя подумала: Вишневый Человек. Не мешало бы ему сбросить фунтов тридцать.
— Он здесь?
— Сначала ко мне явились двое, засыпали вопросами, а потом он пришел и давай все сначала расспрашивать, да еще новыми вопросами донимал. Мистер Роденбарр, вы таки никого не убивали, а?
— Конечно, нет.
— Я им так и выложила. И сама знаю, и другим всегда это говорила. Вы ведь не убивали эту nafkeh из Греймерси-Парка?
— Нет, конечно нет.
— Ладно. И вы не...
— Как вы ее назвали?
— Nafkeh.
— А что это значит?
— Шлюха, извините за выражение. Вы и мужчину не убивали, да?
Какого еще мужчину?
— Нет, конечно, нет, — сказал я. — Миссис Хеш, сделайте одолжение, попросите Рэя Киршмана подойти к телефону, но так, чтобы никто этого не знал. Ну, скажите, к примеру, что вспомнили какие-то факты, приведите его к себе в квартиру, чтобы другие не заметили.
Она обещала и сдержала свое слово. И дело провернула очень быстро. В трубке послышался знакомый вкрадчивый голос.
— Рэй?
— Никаких имен.
— Никаких имен?
— Где ты, черт бы тебя побрал?
— У телефона.
— Лучше начистоту все выкладывай. Нам с тобой надо встретиться, парень. На этот раз ты влип, Берни.
— Ты же сказал: никаких имен.
— Забудь, что я сказал. Ты очень ловко второй раз взломал квартиру дамочки и вытащил свою добычу. Только нужно было со мной тут же связаться, Берни. А теперь не знаю, чем я тебе могу помочь.
— Ты можешь схватить убийцу, Рэй.
— Это уж точно, это я могу, вот только никогда я не держал тебя за убийцу, Берни. Глаза на лоб лезут.
— У меня еще больше, Рэй. А что до безделушек...
— Пустое, мы ведь их нашли, Берни.
— Что ты сказал?
— Нашли там, где ты их побросал. Если бы я один там был — другое дело, но мне пришлось тащиться туда с Тодрасом и Нисуондером, а за ними разве угонишься? Нисуондер и нашел их — браслет с бриллиантами, изумрудную побрякушку и жемчуг — красота, ничего не скажешь.
— Всего три вещицы?
— Ага. — Рэй задумчиво помолчал. — Так улов был больше? Ты их где-то припрятал, да, Берни?
— Их вам кто-то подкинул.
— А как же! Кто-то раздаривает драгоценности. Через несколько месяцев — Рождество, а кто-то уже сейчас раздает рождественские подарки.
Я сделал глубокий вдох.
— Рэй, я и в руках не держал побрякушек. Это подброшенная улика. Тот, кто украл их, и убил Кристал. Он и подбросил их в мою квартиру. Я по крайней мере догадываюсь, что вы именно там их и обнаружили.
— Не я их нашел, а Нисуондер, в том-то и загвоздка, а этого подлеца ничем не улестишь. А ты клянешься своей задницей, что побрякушки нашли в твоей квартире, потому что сам их там оставил.
Я пропустил его слова мимо ушей.
— Тот, кто подбросил улики, совершил и кражу, и убийство. Ты, вероятно, никогда о нем не слышал.
— А ну выкладывай!
— Он опасен, Рэй. Он — убийца.
— Ты вроде собирался назвать его.
— Грабов.
— Ты же говорил, что я о нем не слышал.
— Уолтер И. Грабов. И. — Игнатиус, если это имеет значение.
— Забавно!
