В XVI веке было распространено некое связанное с религией географическое представление: на нашей планете создатель точно уравновесил сушу и море. А так как в северном полушарии море занимает огромное пространство (подвиг Урданеты показал, что к северу от экватора Тихий океан совершенно пуст), значит, на юге должен существовать большой материк – обширная суша, окаймляющая этот океан. Поиски знаменитого Южного континента не прекратились даже после того, как голландцы Ван-Димен и Тасман исследовали берега Австралии (с 1616 по 1643 год). Но об Австралии мы подробно говорили в книге, посвященной Великому часу Индийского океана, поскольку она омывается этим океаном в большей мере, чем Тихим.
В 1567 году вице-король Перу Франсиско де Толедо устраивал у себя во дворце в Лиме пышные приемы. На одном из приемов математик и мореплаватель Гамбоа рассказал ему эпизод из истории инков.
– Вождь Тутат Ютанки, проплавав девять месяцев в Тихом океане, пристал к очень крупному материку в южной части океана и долгое время его исследовал. Это открытие подтверждает то, чему учит нас наша религия.
– Когда это произошло?
– В точности сказать нельзя, так как календарь инков отличался от нашего. Но в их летописи сказано, что из экспедиции Тутат Ютанки привез черных рабов, большое количество золота и серебра.
Летопись инков содержит много легенд, иногда ни на чем не основанных и лишь прославляющих того или иного правителя. Но жажда золота у испанцев в те времена была неутолимой. И вот 20 ноября 1567 года Франсиско де Толедо отправляет из Лимы два корабля с экипажем в сто пятьдесят человек, среди которых было четыре монаха. Одним кораблем командовал Гамбоа. Официально главой экспедиции считался Альваро Менданья де Нейра, молодой человек двадцати лет, ничего не смысливший в искусстве кораблевождения. Главное его достоинство заключалось в том, что он был племянник вице-короля.
15 января 1568 года экспедиция открыла островок, получивший название Хесу. С кораблей видны были пальмы и пироги, но из-за сильного течения моряки не сумели пристать к берегу, а потом у гряды коралловых рифов чуть не сели на мель. 17 января подошли к высокому гористому острову и на этот раз смогли причалить к нему. Острову дали имя Святой Изабеллы, объявив его владением испанского короля. Как вскоре выяснилось, среди туземцев, которым не было дела ни до каких владений и наций, процветал каннибализм. Испанцы продолжали исследовать этот район в надежде отыскать Южный материк, но встретили лишь несколько островов. Один из них назывался на туземном языке Гвадалканар. Это название после веков безвестности получит во время второй мировой войны страшную славу. В одной из островных групп были обнаружены кое-какие следы золота, поэтому Менданья окрестил их Соломоновыми островами. Так они называются и до сих пор. Сильно потрепанная на обратном пути бурями экспедиция прибыла 22 июня 1569 года в Акапулько, так и не обнаружив Южного континента.
– Я не сомневаюсь в его существовании, – не раз повторял Гамбоа Менданье. Оба они вернулись в Перу, и Менданья, стараясь добиться новой экспедиции, начал осаждать своего дядю.
– Время теперь тяжелое, – отвечал тот. – Английские корсары опустошают наши владения.
Он имел в виду Дрейка и Кавендиша, которые и в самом деле разбойничали в то время у берегов Чили, Перу, Мексики. А в 1583 году, после гибели Непобедимой армады, положение стало еще тяжелее.
– Самое время раздобыть побольше золота, – настаивал Менданья. – Южный материк от него ломится.
Диалог продолжался еще много лет. Упрямец расписывал такие заманчивые картины, что Толедо наконец сдался. 16 июня 1595 года на четырех кораблях с экипажем в четыреста человек Менданья отплывает из перуанского порта Паита. Старшим штурманом у него был некто Кирос, португалец, более или менее отступившийся от своей страны. О нем желательно узнать побольше. Это был незаурядный человек, склонный и к мистике, и к активным действиям.
Если твердить себе одно и то же в течение двадцати пяти лет, вера в это становится крепкой как сталь. Менданья (ему было теперь сорок восемь лет) настолько верил в существование Южного континента, что взял на свои корабли пятьдесят семейных мужчин с женами и детьми. Сам он тоже увозил с собой молодую и красивую жену, Изабеллу де Баррето. Вообразив себя Христофором Колумбом южных вод Тихого океана, он хотел получить большие права и привилегии.
– Я стану вице-королем всех открытых земель с правом чеканить свою монету.
Вице-король Перу соглашается на это, считая, что он ничем не рискует. В поисках Южного материка они, как и в первое плавание, открыли острова, которым Менданья дал название Маркизских в честь своего покровителя маркиза Мендосы. Мужское население острова то приносило им подарки, то выпускало отравленные стрелы. Матросам Менданьи очень пришлись по вкусу местные женщины.
– Для чего нам уходить отсюда? – спрашивали они.
– Чтобы открыть большой материк, где все будет еще прекраснее, – отвечал Менданья.
Флотилия взяла курс на запад-северо-запад и за три недели прошла значительное расстояние, хотя и потеряла при встрече с циклоном один корабль. Наконец они увидели остров, которому дали название Санта-Крус (впоследствии голландец Картерет назовет его островом Эгмонта). Остров показался им довольно обширным, так что Менданья за неимением Южного материка согласился, по крайней мере на время, основать на нем колонию.
Туземцы, встретившие их враждебно, переменили потом свое отношение. Менданья завел дружбу со старым вождем по имени Малоте, и благодаря его покровительству испанцы построили на острове поселок с колодцем, ратушей, церковью, где по воскресеньям служили мессы.
– Нам здесь очень нравится, – говорили отцы семейств и их жены.
Матросы и другие неженатые люди говорили то же самое, но они преследовали местных женщин, что привело к ссорам, потом к дракам и убийствам. Наконец холостяки подняли открытый бунт. Находясь на своем корабле, Менданья слишком мягко осуществлял командование, следуя указаниям Кироса и особенно Изабеллы, которую известие о бунте вывело из себя:
– Необходимы строгие меры.
Она сама вышла на берег с солдатами, и те схватили нескольких мятежников.
– Мне нужно три головы, – четко определила Изабелла.
Головы трех казненных, надетые на копья, были выставлены на всеобщее обозрение. Появились туземцы, посмотрели, подумали и решили поддержать бунтовщиков. Опять началось смятение, был убит
