– Ох! – воскликнула Синния, когда палец Диллона проник внутрь ее.
Диллон долго не мог найти ее эрогенную зону, а когда ему это удалось, принялся ласкать это место.
Синния понимала, что так и должно было быть, ведь Диллон ее муж. Он имеет на это право, он все делает правильно, но… Ох! Подушечка пальца Диллона так возбуждала ее! Она никогда еще не испытывала ничего подобного. Странное тепло и непонятное возбуждение разливалось по всему ее телу. Неужели палец может сделать нечто подобное? Синния вздохнула. Казалось, это блаженство должно вот-вот достичь апогея, а потом все закончится, но оно продолжало длиться, остановившись в высшей точке.
– О, это так приятно, – сказала Синния Диллону в изнеможении, когда наконец смогла говорить. – Неужели так будет всегда?
– Ты можешь попросить меня об этом когда угодно, если захочешь, – сказал он улыбаясь.
– Думаешь, я уже готова соединиться с тобой? – спросила Синния.
– Давай посмотрим, – ответил он.
Все время, пока Диллон осторожно водил пальцем внутри Синнии, он наблюдал за выражением ее лица. Не встретив никакого сопротивления со стороны девушки, Диллон продолжил эту нежную игру. Ее зеленые глаза расширились, когда она почувствовала, как пальцы Диллона движутся в ней все быстрее и быстрее. Синния была напряжена, но теперь ее лоно увлажнилось.
– Да, ты готова, – сказал Диллон.
Он накрыл ее тело своим, приподнял ее ноги и согнул их в коленях.
– Я читала, что первый раз должно быть больно, – сказала Синния.
В глазах ее читался страх.
– Эта боль длится только одно мгновение, моя королева, – сказал Диллон, устраиваясь поудобнее. Ему уже приходилось иметь дело с девственницами. Одни были готовы к первой своей ночи любви и жаждали соединения. Другие – а Синния как раз относилась к ним – испытывали страх и нерешительность. С такими девушками нельзя было спешить. Им требовалась длительная и постепенная подготовка. До самого последнего, до самого ответственного момента – вот здесь-то как раз нужна была внезапность. Крепко взяв Синнию за руки, Диллон прорвался сквозь ее девственную преграду одним мощным толчком. Синния вскрикнула от боли.
– Ну вот и все, моя королева, – сказал Диллон, вытирая выступившие у нее на глазах слезы. – Все страшное уже позади. – Затем он снова вошел в нее – на этот раз осторожно и постепенно. Он двигался в ней все быстрее и быстрее, и Синния тоже включилась в процесс любви.
Сначала было больно, но боль ушла так же быстро, как появилась. Синния сосредоточилась на странном чувстве заполненности мужской плотью. У него был большой мужской орган. Несмотря на свою неопытность, Синния это понимала. Он вошел в нее полностью, до конца. Синнию переполнили эмоции. Руки ее сомкнулись на его плечах. Она впилась ногтями в его сильное мускулистое тело. Она стонала от нового, нахлынувшего на нее чувства, которое не могла контролировать, и все неистовее впивалась в его спину ногтями.
Почувствовав боль от царапин, Диллон удовлетворенно рассмеялся. Он смог пробудить в ней настоящую страсть! Но ведь она же девственница. Хотя нет, она уже стала женщиной. Он все продолжал двигаться в ней, чувствуя, что она отчаянно хочет длить и длить это наслаждение. Теперь их удовольствие стало обоюдным. Какой-то животный инстинкт побуждал Синнию обхватить ногами его тело. Она была напряжена, и в то же время плоть ее была влажной. Теперь уже Диллон был желанным гостем в ее теле.
– Я хочу этого! – вскричала Синния, всхлипывая от восторга. – Я хочу этого!
Она не знала, как выразить то, чего она так хочет. Не знала, как это назвать, но была уверена, что Диллону-то точно все это известно, что он поймет ее и без слов.
– И ты получишь это, моя королева, – пообещал ей Диллон.
Его плоть продолжала свою безостановочную работу. И тут он почувствовал, что удовлетворение Синнии приближается. Синния закричала от удовольствия. Еще никогда в жизни она не испытывала такого наслаждения. Она тонула в этом сладостном чувстве. Она задыхалась. Тело ее выгнулось от неземного блаженства, а спустя минуту Синния в изнеможении откинулась на подушки. И услышала крик радости и безумного наслаждения. И только спустя мгновение осознала, что это кричит она сама. А еще через миг поняла, что крик, вернее, клич ее не одинок: точно так же, как и она, кричит Диллон: их голоса ликовали в унисон, как и их тела, слились в едином блаженстве.
Внезапно комнату залил золотой свет. Раздался звук, похожий на удар грома. И в этом сиянии появились Калиг и Нидхуг. Они в удивлении посмотрели друг на друга, а затем в комнате опять стало темно и тихо. Тишину нарушало только хриплое дыхание Синнии и Диллона. Они лежали навзничь друг подле друга. Синния находилась где-то между сном и явью. Дыхание ее было частым, но спокойным.
«Отец! Как объяснить то, что только что произошло? – мысленно обратился к Калигу Диллон. – Ни с одной женщиной я не испытывал ничего подобного».
«Она колдунья, как и ты, сын мой, – ответил принц. – Раньше ты вступал в связь с обычными земными женщинами. А Синния хотя и земная, но не обычная, она обладает магией».
«Неужели так будет каждый раз, когда мы станем предаваться любви?» – спросил Диллон.
«Я не знаю», – откровенно ответил принц. Он взмахнул над кроватью рукой, и она исчезла вместе с Диллоном и Синнией. Принц и Нидхуг покинули комнату, и комната сложилась, словно складной домик.
– Я перенес их в спальню Синнии, – сказал Калиг Нидхуг.
– Наше дело закончено. Не хочешь ли выпить вина? – спросила дракониха.
– Да, вино будет очень кстати, – согласился принц.
– Может быть, за бокалом вина мы сможем отыскать ответ на вопрос, почему между ними вдруг вспыхнула такая страсть. Пойдем, здесь, во дворце, есть моя комната.
Дракониха провела принца в свою комнату, прочитала заклинание, и в руках у обоих появилось по бокалу вина.
– Я много раз наблюдала первую брачную ночь королей. Но еще никогда не видела ничего подобного тому, что произошло сегодня, – заговорила Нидхуг, как только устроилась в кресле. – А ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное? У тебя больше опыта в любовных делах, Калиг.
– Нет, никогда, – помотал головой принц. – Наверное, причиной такой страсти является их обоюдный магический дар. Теперь я окончательно убедился в том, что вместе они смогут исправить обстановку в Бельмаире.
Дракониха кивнула.
– Я очень надеюсь, – сказала она, – что когда-нибудь они полюбят друг друга. Не только телесно.
Калиг усмехнулся.
– Не знал, что ты такая романтичная натура, Нидхуг, – заметил он. – А ты когда-нибудь была влюблена?
– Увы, в наших землях очень мало драконов-мужчин. А в Хетаре есть драконы мужского пола? – спросила Нидхуг. – В юности, двенадцать сотен лет назад мне выпала редкая возможность: я предавалась любовным утехам с драконом. Он был прекрасным и сильным и понимал толк в искусстве любви. Но когда он узнал, что я Верховный Дракон Бельмаира, испугался и улетел от меня навсегда. Но благодаря этой встрече я смогла отложить яйцо в пещере Белии. Когда придет срок и я пойму, что дни мои сочтены, высижу яйцо и выведу потомка. Жизнь Верховного Дракона Бельмаира печальна и одинока. После того как у меня появится наследник, я передам ему свои знания, и он станет Верховным Драконом Бельмаира.
– Иметь великое предназначение – удел избранных, – проговорил Калиг. – Разве не прекрасно иметь такую цель в жизни, как у тебя, Нидхуг? Это достойно восхищения. А что касается твоего вопроса, ничего утешительного сказать не могу. В Хетаре нет ни одного дракона мужского пола.
– Сколько времени ты думаешь провести в Бельмаире? – спросила Нидхуг.
– Я пробуду здесь несколько дней, чтобы убедиться, что Синния и Диллон поладили друг с другом. А потом я оставлю их на твое попечение, мой старый, надежный друг. В Хетаре мне нужно будет разыскать мать Диллона и обо всем ей рассказать. Последние несколько лет в ее жизни не происходило никаких ярких событий. Но скоро ее жизнь изменится. И весть о том, что Диллон стал королем и женился на Синнии, –
