посоветовавшись с ней, решил твою судьбу. А когда узнала, что ко всему еще твой отец – я, гнев ее стал ужасен. Понадобилось много времени и терпения с моей стороны, чтобы ее успокоить. Но в конце концов Лара приняла мои доводы и поняла, что я не мог поступить иначе. Твоя мать – мудрая женщина. И конечно, она ничего не расскажет об этом твоему отчиму. Кажется, он до сих пор ревнует ее ко мне и не утратил своей подозрительности, – весело закончил Калиг.
Диллон тоже рассмеялся:
– Да, помню, когда я жил с ними в Тере, Магнус никогда не знал, в какой момент ты можешь появиться из тени, и это постоянно держало его в напряжении и усиливало подозрительность. Но, с другой стороны, в чем-то его ревность к тебе оправданна. Ведь ты никогда ее не разлюбишь, правда? – спросил Диллон, озорно посмотрев на Калига. – Моя мать – твоя слабость. Тут уж ничего не поделаешь.
– Да, я всегда буду любить ее, – согласился Калиг. – Но поверь мне: мое отношение к твоей матери – не слабость. Если бы это было так, ты родился бы на несколько лет раньше и жил бы совершенно другой жизнью. Несмотря на всю мою любовь к Ларе, я смог отпустить ее. Но сейчас не время говорить о твоей матери, Диллон. Мне нужно немедленно возвращаться в Шуннар, найти Сирило и послать его к тебе, в Бельмаир. Да, кстати, как поживает наша колдунья, твоя жена?
– Пока ее магические способности не очень сильны, но я постараюсь развить их, – ответил Диллон. – Сейчас я преподаю ей науку страсти. Она очень сдержанна в любви, так как в Бельмаире не принято говорить об этом. Но после моих уроков Синния стала менее сдержанной со мной, чем была несколько дней назад, – улыбнувшись, рассказал Диллон.
– А комната каждый раз наполняется золотым светом и воздух, наэлектризовавшись, потрескивает, когда вы достигаете апогея? – поинтересовался Калиг.
Диллон кивнул.
Калиг покачал головой:
– Без сомнения, вы с Синнией созданы друг для друга. Я всегда знал, что твоя будущая жена станет твоей первой и единственной любовью. Вот почему я с ранних лет учил тебя получать удовольствие. Я хотел, чтобы перед свадьбой ты научился всем премудростям любовной страсти.
– И я тебе за это очень благодарен, – сказал ему Диллон.
– Ты сможешь полюбить ее?
Король улыбнулся.
– Да, я уверен, что мы с Синнией полюбим друг друга, хотя она строптива, как молодая кобылица. У моей жены нелегкий характер, но думаю, что смогу его укротить и добиться ее полного расположения и доверия.
– Я очень рад за тебя, – сказал принц-тень и исчез.
Калиг действительно был счастлив. Диллон полностью оправдывал его надежды. Сын был таким же сильным, как и он, Калиг. Принц-тень в очередной раз подумал: хорошо, что Лара встретила Вартана. Именно Вартану удалось воспитать Диллона настоящим мужчиной, он ведь и сам был великим воином, которому в бою не было равных. Но при всех своих достоинствах Вартан не смог бы зачать такого сына, как Диллон. При этой мысли Калиг хитро улыбнулся. Диллон всего неделю провел в Бельмаире, но уже приступил к разгадке тайны исчезновения женщин.
Перенесясь в библиотеку своего дворца в Шуннаре, Калиг налил бокал прохладного вина и залпом выпил половину. Поставив бокал на стол, он стал мысленно звать Лару:
Через несколько секунд мраморная стена библиотеки разверзлась, и в комнату вошла Лара.
– Приветствую тебя, Калиг. Что случилось? Что заставило тебя вызвать меня в столь поздний час? Ты же знаешь, что сейчас в Тере глубокая ночь. Магнус может проснуться. Разве ты забыл, сколь он ревнив? Подумай, что будет, если он не обнаружит меня рядом.
Лара была одета в шелковую ночную рубашку персикового цвета.
– Мне нужна твоя помощь: ты должна убедить мать отпустить Сирило ненадолго в Бельмаир, – сказал Калиг и подумал: «Никогда еще Лара не была такой красивой, как в эту ночь».
Лара рассмеялась.
– Да ты просто сошел с ума! Я даже еще не успела рассказать маме о том, что ты послал моего… нашего сына в Бельмаир, а теперь ты хочешь, чтобы я попросила ее отпустить Сирило в этот же чужой мир? Не думаю, что она даст на это согласие.
– Но Диллону необходима его помощь, – проговорил Калиг.
– А что случилось? – забеспокоилась Лара.
– Пока ничего, – ответил Калиг. – В библиотеке Академии Бельмаира есть потайная комната. И хотя Диллон не сомневается, что эта комната существует, ему не удалось обнаружить никаких ее следов. Там хранятся древние книги, в которых должно быть упоминание о великой магии, некогда существовавшей в Бельмаире. А еще Диллон хочет узнать, почему в наше время практически никто в Бельмаире не занимается магией. С чем это связано? Если это действительно так: магией никто уже не занимается.
Лара понимающе кивнула.
– Скорее всего, эта комната была спрятана с помощью магии, которую используют лесные феи. И только потомок лесных фей сможет снять заклятие, – сказала она. – Но не лучше ли мне самой отправиться в Бельмаир и помочь своему сыну?
– Но ведь ты лесная фея лишь по материнской линии, любовь моя. Я не могу так рисковать, ведь ты можешь и не справиться с этой задачей. К тому же твой брат будет только рад освободиться от опеки Илоны хотя бы ненадолго. И Бельмаир станет для него новой, неизведанной еще территорией для любовных похождений.
Лара опять рассмеялась.
– Да, он любитель женщин, – заметила Лара. – Он унаследовал неистовый темперамент Илоны. Вряд ли это качество передалось ему от Таноса. Ведь Танос был самым консервативным потомком лесных фей. Ну хорошо, я помогу тебе. Но сначала я должна рассказать матери о том, кто является настоящим отцом Диллона. Даже не знаю, как она воспримет эту новость.
– Мы можем отправиться к Илоне вместе, – предложил Калиг.
– Не сейчас, – отказалась Лара. – Мне нужно поскорее вернуться домой. Утром я скажу Магнусу, что собираюсь отправиться к матери на пару дней. Он предпочитает, чтобы моя мама навещала нас сама. Но я не люблю, когда Илона приезжает, потому что тут же появляется и мать Магнуса Персис. Илона и Персис вечно ссорятся из-за воспитания внуков, и жизнь в нашем замке становится просто невыносимой. Нетрудно догадаться, почему я предпочитаю навещать мать сама.
– А вы не думали с Магнусом завести еще одного ребенка? – спросил Калиг.
– Еще одного ребенка? Зачем? Я и так родила ему троих детей, и у него есть сын, – ответила Лара. – Нет, рожать я больше не собираюсь, детей у меня достаточно. Меня и так ждет незавидная участь: наблюдать, как они стареют и умирают. Все, за исключением Диллона, его жизнь будет очень долгой. Кстати, я говорила тебе, что Эгон, сын Ионы и Вилии, сделал предложение Марцине?
– Этого брака нельзя допустить! Ни за что не соглашайся! – воскликнул Калиг. – Повелитель Сумерек вступил в связь с Вилией, когда она гуляла по равнине снов. Хотя Эгон – сын Ионы, семя Колла могло попасть в него, когда он был в утробе матери, и совершенно изменить его сущность.
Лара недоуменно пожала плечами. Ее неприятно удивило, что Калиг осмелился при ней упомянуть о Колле. Она ведь и сама была его жертвой.
– Но в Эгоне никогда не проявлялись черты Повелителя Сумерек, – жестко произнесла Лара. – Возможно, его семя не причинило Эгону вреда.
– Последствия этого соития проявятся с годами. Не забывай, что Марцина тоже дочь Колла. Да, ты смогла воспитать ее доброй и отзывчивой. Но боюсь, что ребенок, рожденный от Марцины и Эгона, станет настоящим чудовищем. Ведь Марцина унаследовала кровь Колла. Колл надеялся, что этот ребенок станет средоточием зла. В этом и заключался его коварный план. Он изнасиловал тебя и вступил в связь с Вилией. Что касается Колла, то всем известно, что он сын колдуна Юси, который принес много горя и разрушений Тере. Ребенок, рожденный от потомков Колла, безусловно, принесет всем лишь горе и несчастье. Теперь ты понимаешь, почему этого нельзя допустить?
– А когда ты узнал о связи Вилии с Коллом? – спросила Лара.
