кончики спрятаны за полными красными губами. Все, что она видела, – это блестящие зубы Филипа.
Нэнси перекрестилась и, рыдая, убежала в свою комнату.
На следующий день они выясняли отношения. Лаура сказала, что она вела себя как ребенок и поставила родителей в ужасно неловкое положение.
– Но зачем вам надо было все ему рассказывать? – хотела знать Нэнси.
– Потому, что он спросил нас.
– Спросил вас? – удивилась девушка.
– Да, кто-то сказал ему, что ты расспрашивала о нем в магазине.
Так вот что. Вот почему он пришел со своими длинными рассуждениями о домовых. Да, он, без сомнения, умен. Заставил родителей подумать, что она просто выкинула такую детскую штучку. Заставил их смеяться над дочерью. После всего этого не было никакого смысла разговаривать с Лаурой.
– Давай забудем все, – сказала Нэнси ивышла.
В этот день она долго сидела под деревьями, пытаясь все обдумать.
В конце концов, она могла ошибиться. Множество летучих мышей летало вокруг на закате. Человеку не обязательно вести домашнее хозяйство – он всегда может поесть в ресторане. Может быть, он, действительно, весь день работал над диссертацией. Не обязательно быть вампиром, чтобы писать о демонологии. У многих людей блестящие белые зубы. И никого не укусили за горло, не убили, ничего такого не произошло…
Но что-то было не так. Она чувствовала это. Нэнси знала, что думала Лаура. Мать считала, что Нэнси просто обиделась на Филипа из-за несостоявшегося свидания. Что она слишком начиталась разных глупых книг и выдумала свою любовь к Филипу.
Да, это было правдой. Нэнси, действительно, хотела, чтобы он обратил на нее внимание. Филип был самым привлекательным мужчиной, какого она когда-либо встречала. Если бы только это не было правдой. Это не могло быть неправдой. Но у Филипа нет зеркал…
И так Нэнси сидела и думала. Стемнело, прежде чем она взяла себя в руки. Лаура и Ральф, видимо, давно уже ужинают. Нэнси встала и пошла по тропе вдоль озера. Ее трясло, тени прыгали вокруг нее, и она шла быстро.
Вдруг что-то появилось впереди из темноты. У девушки от ужаса душа ушла в пятки.
– Я напугал вас? – услышала она голос.
Он стоял там.
– Извините, я не хотел пугать вас, моя дорогая.
Филип просто стоял там, улыбаясь.
– Я был у вас дома, искал вас, – продолжал он.
– Меня?
– Да, я хотел поговорить с вами. Давайте погуляем.
– О, извините, у меня свидание… – ответила Нэнси.
– Жаль. Я надеялся, мы сможем стать друзьями. Вы не сердитесь на меня за прошлый вечер, не правда ли?
– Нисколько. – Нэнси не могла понять, что происходит.
Сейчас Филип был таким обыкновенным. С таким она могла справиться.
Они продолжали идти по тропинке. Стало темнее, и она думала, разойдутся ли облака. Не то, чтобы она была действительно напугана, но…
Филип потер глаз.
– Что случилось? – спросила Нэнси.
– Что-то попало в глаз. У вас есть зеркало, моя дорогая? – сказал Филип.
– Зеркало?
– Да, если можно.
Руки Нэнси дрожали так, что она едва не выронила сумочку. Но она достала зеркальце и дала Филипу.
Он посмотрел в него и потер глаз. Нэнси заглянула через плечо Филипа и увидела его отражение. У него была отражение.
Больше Нэнси не соображала, что делает, что говорит. Слова выскочили сами.
– Вы, вы смотрите в зеркало!?
Филип улыбнулся и вернул ей зеркальце.
– Конечно. И я нашел веточку на ручке моей двери. Ту, что вы положили, когда уходили обратно. В тот вечер, вернувшись домой, вы осенили меня крестом.
– О, не будьте такой испуганной, Нэнси! Я знаю все о ваших мыслях. Вы думали, что я вампир, так ведь?
Нэнси не могла вымолвить ни слова. Ей хотелось провалиться сквозь землю.
Филип улыбнулся.
– Вы так подумали обо мне только потому, что я работаю весь день, обедаю в ресторанах и гуляю вечерами. Моя диссертация тоже удивила вас? Но вы ошибаетесь, Нэнси. Я не вампир. Вампиры носят длинные черные плащи ив течение дня спят в гробах или могилах. Вы ведь не нашли ни плаща, ни гроба, когда обыскивали мой коттедж.
– Но я… – хотела возразить Нэнси.
– Я не сержусь на вас, моя дорогая, – перебил ее Филип. – Я просто хотел, чтобы вы знали, что я преспокойно могу смотреться в зеркало, креститься, питаться бифштексами и все прочее.
Нэнси отвернулась. Облака расходились от луны, и тяжесть уходила из ее сердца.
– Я вижу… – прошептала она. – Я думаю, вы считаете меня ужасной дурой, Филип.
– Вовсе нет. – Он взял ее за руку. Она знала, что у вампиров руки холодные, но прикосновение, Филипа было теплым. – Я думаю, что вы очень хорошенькая девушка. У вас прекрасные волосы, Нэнси. Вы знаете это? Смотрите, луна всходит. Она блестит в ваших волосах. Я могу видеть вас теперь. Нэнси, вы больше не боитесь меня?
– Нет, Филип, я никогда не боялась. Нет, действительно. Я думаю, Лаура права. Это мое подсознание.
– Подсознание. Мы любим науку, да? – удивился Филип.
– Вы знаете, видимо, все это про вампира я просто выдумала, чтобы вы обратили на меня внимание. И, к тому же, я думала, что вампиры должны быть высокими, темными, красивыми, как вы…
Филип прижал Нэнси к себе.
– Вы очень умная девушка, Нэнси. Очень умная. Жаль, что вы устроили столько шума из ничего.
– Но я не хотела этого. С этим уже покончено. Только Лаура и Ральф знают, – оправдывалась Нэнси.
Филип еще не поцеловал ее. Он покачал головой.
– Я боюсь, все не так просто, в конце концов. Бросишь камень в пруд. Идут круги.
– Круги?
– Да, – продолжал Филип – Лаура и Ральф будут рассказывать. Изобразят все как шутку. Лаура уже что-то сказала Прентиссу. Очень скоро люди начнут шептаться. Задумываться. Чужак всегда подозрителен, Нэнси. Репутация – очень хрупкая вещь. Все бесполезно, моя дорогая. Мне придется убираться отсюда.
Нэнси не верила своим ушам.
– Неужели вас это беспокоит, – прошептала она, – пусть болтают, что угодно. Мы просто посмеемся над ними.
– Я-то посмеюсь над ними, – уточнил Филип, – а вот вы – нет.
Он прижал Нэнси к себе совсем близко, так что она не могла видеть его лица. Он что-то бормотал ей в плечо.
– Как жаль, что вы были такой дурочкой, и сунулись куда не надо. Но теперь я уже не могу отпустить вас. Это все испортит. Вы догадались слишком о многом.
Нэнси отпрянула, но Филип крепко держал ее. Он был очень силен.
– Филип, отпустите меня!
Он прижимал ее к себе все ближе и ближе, спасения не было.
