Шелзнак, прилагая огромные усилия, попытался взгромоздить Сквайра на стол, но из этого ничего не вышло. Сквайр Меркл стоял и смотрел на него с мечтательной усмешкой. Шелзнак сделал еще одну попытку, толкая Сквайра в спину и дергая за ноги, но это было все равно что пытаться сдвинуть с места пианино. В конце концов он исчез из виду, оставив Сквайра мирно стоящим у стола.
Ахав заскулил в своей клетке, будто знал, что бедного Сквайра сейчас будут мучить. У Джонатана перед глазами внезапно промелькнул образ Сквайра, плывущего без головы в лодке, которая пробирается в тумане по реке Твит. Он поудобнее перехватил свою дубинку, сделал Зиппо знак следовать за ним и уже шагнул через порог, как вдруг услышал голос Шелзнака. Он застыл, укрывшись за дверью, а потом осторожно выскользнул в коридор и возобновил свое бдение. Без сомнения, будет лучше напасть на гнома, когда он уже примется за Сквайра.
Шелзнак появился в поле его зрения, держа в руке наполовину очищенный банан, которым он манил Сквайра. Тот взял его и медленно начал жевать, присев при этом на низкий стол. Шелзнак, воспользовавшись ситуацией, толкнул его на спину, взвалил ноги Сквайра на стол, выбрал, покопавшись среди своих инструментов, длинный изогнутый скальпель и поднес его к солнечному свету, чтобы взглянуть на лезвие.
Сквайр прикончил свой банан и оставил кожуру лежать у себя на лице наподобие распластавшегося кальмара Шелзнак сбросил ее на пол и начал ощупывать пальцами горло Сквайра. Лучшего времени для того, чтобы с криком вбежать в лабораторию и пустить в ход дубинку, нельзя было и придумать.
Но Джонатан не двинулся с места. Как раз в этот момент откуда-то из-под потолка комнаты раздался странный голос – голос, заставивший Шелзнака вздрогнуть и посмотреть вверх. Он звучал во всех отношениях так, как если бы кто-то говорил через мегафон или в длинную трубу, и говорил самые удивительные вещи.
– Клу-убнич-чный пи-ирог, – завывал голос, растягивая слова, как это могло бы делать привидение, взявшееся кого-нибудь напугать. – Шоко-ла-адные ири-иски! Жа-ареный гу-усь! Сы-ыр!
Шелзнак лихорадочно оглядывался вокруг.
– Кто это? – крикнул он. – Кто там?! Зиппо, если это ты, я превращу тебя в медузу!
Зиппо застонал и схватил Джонатана за локоть. Какое-то мгновение царила тишина. Потом вновь откуда-то сверху послышались слова:
– Пу-удинг с вареньем! Персики со сли-ив-ками!
Шелзнак бросил скальпель на пол и в гневе забегал по комнате, разглядывая потолок у себя над головой. Джонатан присел на корточки и, прищурясь, посмотрел вверх, гадая, почему кто-то говорил подобные вещи и почему они привели Шелзнака в такую ярость. Он заметил источник голоса почти одновременно с Шелзнаком. Между железными перилами, поддерживающими те, которые шли вдоль расположенного наверху открытого алькова, торчал широкий конец темного конуса.
– Подозрительный! – закричал Шелзнак, потрясая кулаком. – Ты заплатишь мне за это вторжение. Ты проснешься с утиной головой на плечах! Я клянусь!
Но Майлз, который говорил через свою коническую шляпу, не обращал на Шелзнака никакого внимания.
– Первосортные бычьи ребрышки! – ворковал он. – В соку! Йоркширский пудинг! Каша на сливках и яйца с пряностями. Горячий кофе и булочки с корицей! Яблочный пирог!
При упоминании о яблочном пироге Сквайр Меркл сел на столе и огляделся вокруг. Шелзнак запрыгал около него в тщетном усилии заткнуть ему уши ватой.
– Не слушай его! – кричал гном. – Я приказываю! Фокус-покус! – Он покрутил перед лицом Сквайра карманными часами, лихорадочно пытаясь вернуть его в состояние транса.
Сквайр Меркл выхватил часы из руки гнома и сунул их в карман сшитого Квимби пиджака.
– Телячья котлета! – прокричал сверху Майлз. – Похлебка из угрей! Суп из стручков! Жареная картошка! Перевернутый ананасовый торт!
Шелзнак оставил свои попытки, подбежал к длинному, заставленному какими-то приборами столу и начал колдовать над флаконом с каким-то белым порошком. Он окунул туда голову чучела тритона, а потом, помахивая им взад-вперед, двинулся на Сквайра. Джонатан понятия не имел, что это за порошок, но он ему очень не понравился, поэтому он с грохотом распахнул дверь и ворвался в лабораторию, вопя и потрясая своей дубинкой.
– Бинг! – воскликнул Сквайр, сползая со стола и глядя вокруг одурманенным взглядом. – Сквайр сейчас будет кушать. Сквайру пообещали удивительные блюда.
Но у Джонатана не было времени обсуждать пищу. Он бросился к клетке Ахава и открыл ее. Получив наконец свободу, пес с лаем кинулся к Шелзнаку, которого он явно недолюбливал. Гном надвигался на него, тряся своим чучелом тритона и ухмыляясь. Сквайр Меркл, завидев пухленького тритона, надвинул шляпу себе на лоб и тоже заковылял в ту сторону, тяжеловесно размахивая руками.
Джонатан схватил Ахава за ошейник и оттащил его подальше от слетающей с тритона пыли, которая маленьким облачком висела перед гномом.
– Зиппо! – крикнул он. – Зиппо!
Но Зиппо нигде не было. Джонатан оставил гнома Сквайру и потащил Ахава к двери. Там он выхватил из кармана ключ, уронил его, пошарил вокруг себя на полу, нашел и сунул в рот Ахаву, от всей души надеясь, что пес его не проглотит. Ахав выплюнул ключ и посмотрел на него.
– Отнеси его Профессору! – крикнул Джонатан, сжимая морду Ахава ладонями и вкладывая ключ обратно ему в рот. – Профессору!
Ахав повернулся и стремительно выскочил из комнаты – побежал, как надеялся Джонатан, искать Профессора Вурцла. Джонатан вновь обернулся к Шелзнаку и Сквайру. Сквайр Меркл отобрал у гнома тритона и теперь держал его за хвост, помахивая им в сторону Шелзнака и не переставая смеяться. Шелзнак прилагал огромные усилия к тому, чтобы увернуться в сторону и не попасть под облако пыли. Вскоре стало ясно почему. Сквайр вдруг прекратил стряхивать пыль, широко зевнул, а потом осел на пол.
