'Я не знаю, что это означает', – сказала она, поднимаясь, чтобы открыть дверь – 'Но я не думаю, что ты права'.
Патрисия открыла дверь и посмотрела на своего друга, надеясь вопреки всему, что Мак сможет ответить на все вопросы, на которые, она внезапно это обнаружила, ей стали нужны ответы.
Глава 8
Эрин проснулась, найдя, что, расположившаяся на стоящем напротив диване, Эндерсон не сводит с нее пристального взгляда. Тяжелый и туманный сон цеплялся за утомленное тело молодого детектива, мешая сосредоточиться. Потянувшись на мягких подушках своего разложенного дивана, Эрин протерла глаза. Яркий солнечный свет проникал через окно, наполняя собой гостиную будто светом снизошедшего с небес ангела. Щурясь от солнца, Эрин заставила себя сесть.
'Я разбудила тебя? ' – чуть хрипловатым после сна голосом, спросила у нее Эндерсон.
'Нет', – ответила Эрин. – 'Я привыкла к людям, уставившимся на меня, пока я сплю', – дразнясь отозвалась она, предлагая своему другу утомленную улыбку, но не получив ответной взамен.
Мак осмотрелась вокруг, отмечая, что надувной матрац, на котором провела ночь Эндерсон, был уже сложен и спрятан. Писательница, очевидно, поднялась раньше ее. Эрин поднесла запястье к глазам и попробовала рассмотреть время на своих часах.
'Уже больше восьми', – подсказала Эндерсон.
Эрин встала и еще раз хорошенько потянулась, перед тем как направиться в ванную.
'Синклер здесь? ' – спросила она, прежде чем достигла своего назначения.
'Она уехала приблизительно час назад', – сообщила Эндерсон, услышав, как дверь ванной закрылась.
Поглядев на свои руки, она скользнула тяжелым взглядом мимо них, не в состоянии сосредоточиться. Этой ночью она почти совсем не спала. Слишком много вопросов мучило ее мозг, фактически измотав ее от беспокойства. Когда, наконец, Мак прибыла сюда вчера вечером, то отказалась от дискуссии и не ответила ни на один вопрос, слишком утомленная, чтобы о чем-нибудь поведать. Уставшая блондинка свалилась на диван, как была в одежде и башмаках, и моментально заснула.
Эндерсон не была бессердечной и не стала тревожить молодого детектива, догадываясь, что даже если бы она настояла на своем, то все равно это было бы бесполезно, учитывая состояние Эрин. Вместо этого она позволила ей спокойно спать, в то время как ее собственные мысли промучили ее всю ночь. На ум Эндерсон пришли некоторые воспоминания, связывающие ее с Мак. В памяти всплыли несколько эпизодов, в которых поведение Эрин могло быть отнесено к подозрительным.
Патрисия подумала о том случае, когда Эрин Маккензи в первый раз поцеловала ее несколько месяцев назад. Она сидела в офисе Руиса, обсуждая дело, над которым они работали, со своим начальником и новеньким молодым детективом. Думая в то время, что блондинка была слишком уязвимой и легкой мишенью для Элизабет Адамс, она сказала Руису, что сомневается, что Эрин готова к опасному секретному заданию. Мак плохо восприняла эту новость. Она встала со стула и, обольстительно передвигаясь, направилась туда, где сидела ошеломленная и смущенная Патрисия. Эндерсон пришлось прочистить свое пересохшее горло, когда она вспомнила то, как Мак посмотрела на нее, расположившись между ее ногами. Ее щеки вспыхнули от румянца еще раз, когда память подкинула ей сцену, в которой блондинка взяла ее лицо в свои руки. Поцелуй оказался властным, подчиняющим себе и агрессивным, вызвавшим мгновенную реакцию от более опытной женщины-детектива. Патрисия подняла дрожащую руку к губам, захваченная чувственными воспоминаниями. В то время она думала, что поцелуй был просто уловкой, способом заставить ее увидеть, что Мак действительно могла выдать себя за лесбиянку. Отчаянная попытка новичка полицейского остаться в деле. Но теперь, оглядываясь назад, она сомневалась, мог ли такой страстный и жадный поцелуй, быть получен от женщины без лесбийского опыта? Кто-то умел удивлять.
Само действие говорило о больших способностях в роли соблазнительницы. То, что взволнованный новичок мог бы с трудом осуществить. Патрисию охватила дрожь, когда она вспомнила о Мак и о том, как молодая женщина заставила ее растаять под своими горячими губами. Если поцелуй действительно прибыл от кого-то без опыта, то, как она смогла превратить его в такой страстный и чувственный? Когда эта тревожная мысль, наконец, всплыла на поверхность из глубин ее обеспокоенного сознания, Эндерсон встала с дивана. Она отправилась на кухню, нуждаясь в чем-нибудь, что помогло бы ей отвлечься на какое-то время, до разговора с Мак. Эрин появился из ванной, когда она обыскивала шкафчики. Щеки молодого детектива разрумянились и освежились после недавнего омовения.
'Ты собираешься сделать мне завтрак? ' – спросила она Патрисию, слегка дразнясь.
Эндерсон поставила кофейную кружку и огляделась в поисках кофе, но передумала.
Ее желудок просто не был готов к принятию чего-нибудь внутрь.
'Ну, так как все прошло вчера вечером с Синклер? Когда я пришла вы обе, выглядели так, будто я что-то прервала'. – Эрин игриво подняла бровь. – 'Я надеюсь, что это не было что-то слишком важное', – продолжала она поддразнивать своего друга.
Эндерсон подняла пристальный взгляд, встречаясь с ярко-зелеными глазами напротив. Она хотела улыбнуться, вернуть игривый комментарий, но на ее лице было написано беспокойство.
Эрин продолжала усмехаться, ожидая от Патрисии признания и рассказа обо всех пикантных подробностях. Но когда она увидела взгляд писательницы, то поняла, что что-то было не так.
'Что такое?' – спросила она, тотчас начав волноваться. Эндерсон хотела сказать, что ничего не случилось, но не смогла. Она должна была поговорить с Мак. Она должна была знать.
'Где ты была вчера вечером? ' – тихо спросила она, на секунду задержавшись на глазах Мак прежде, чем отвести взгляд, еще не совсем подготовившись к тому, чтобы попробовать и прочитать то, что держали в себе глаза блондинки.
'Что…? ' – Эрин встряхнула головой, не совсем уверенная в том, что правильно расслышала вопрос. Взгляд на лице Эндерсон выказывал такое огорчение, что вопрос, казалось, не соответствует боли в глазах.
'Я… ' – Мак подыскивала ответ, слегка выбитая из колеи заданным вопросом. – 'Я ходила выпить', – наконец справилась она, все еще не имея никакого ключа по поводу того, какое это имело отношение к печальному и тревожному взгляду на лице Патрисии.
Эндерсон оперлась о кухонную стойку, когда Мак ответила, убрав при этом Адамс из уравнения. Она проглотила назад горький вкус предательства, который был готов подняться и захватить ее, разъедая все изнутри. Почему она не упомянула Адамс?
'Ты была с Адамс? ' – спросила Эндерсон, нуждаясь в правде и не желая больше ждать. Ее голос запинался, угрожая подвести ее.
Эрин покачала головой, очень смущенная.
'Не сразу'. – Внезапно в ее голове прозвучал сигнал тревоги. Что-то было не так? Что-то случилось? Она подумала о Руисе и его намерении пригвоздить Адамс любым способом, даже не смотря на ее невиновность. – 'А что? Что-то не так? ' – спросила она, физически и мысленно сворачиваясь в клубок, готовая немедленно действовать и ответить в случае необходимости. Ее сердце безумно забилось в груди, когда мысль о причиненном вреде Адамс, охватила ее, угрожая полностью поглотить.
Эндерсон почувствовала, как напряглось ее горло, когда она увидела, как Мак реагировала на вопрос. Она волновалась, что ее прикрытие не работает? То, что кабриолет прибыл и Адамс, наконец, будет арестована и обвинена в преступлениях?
'Я – не совсем уверена, Мак', – выдавила Патрисия своим вдруг осевшим голосом. – 'Именно поэтому я должна поговорить с тобой'.
Эрин с трудом сглотнула и кивнула: 'Хорошо', – сказала она, предлагая свою помощь.
'Почему ты была с Адамс вчера вечером? ' – спросила Эндерсон, ставя точку над i.
Если она собиралась узнать правду, то должна сразу же вбить гвоздь по шляпку. Эрин подняла голову,
