Ясно, что этот загадочный персонаж, обладающий даром вечной жизни, не принадлежит к обычным человеческим существам.
Согласно каббалистической традиции, за тайной Мелхиседека скрывается Ной, великий лидер Атлантиды, научивший людей сельскому хозяйству, который на самом деле не умер, а перешел в другое измерение. Теперь он снова появился, чтобы стать духовным учителем Авраама и перевести его на более высокий уровень бытия.
Для того чтобы понять учение Мелхиседека, мы должны рассмотреть более поздний эпизод с его присутствием, не упомянутый в Библии.
Исааку было двадцать два года, когда отец отвел его на гору, чтобы принести в жертву на алтаре Мелхиседека.
В определенных формах посвящения очень важно, чтобы в какой-то момент церемонии кандидат на короткое время, но с полной убежденностью поверил, что ему предстоит умереть. Вероятно, он понимал, что умрет символической смертью, но до него вдруг доходило, что первоначальный план мог подвергнуться изменению. Возможно, он произносил торжественную клятву под страхом смерти, обязуясь изменить свой образ жизни и жить в соответствии с высшими идеалами. Теперь, когда над ним был занесен клинок, он гадал, знает ли посвященный, что его слова оказались ложью. В глубине души он сознавал, что ему не хватило силы воли сдержать клятву. Он сам приговорил себя к смерти и теперь никак не мог помочь себе.
В этот момент он сознавал, что нуждается в сверхъестественной помощи.
Мы можем уловить слабый отголосок этих эмоций в таких великих трагедиях, как «Царь Эдип» или «Король Лир». Во время посвящения кандидата заставляют ощутить трагедию собственной жизни, ошеломляющую потребность в катарсисе. Он начинает судить свою жизнь точно так же, как демоны и ангелы будут судить ее после смерти.
Когда нож Авраама начал опускаться на горло Исаака, ангел подменил его бараном, запутавшимся рогами в ближайшем кустарнике.
Рога в кустарнике символизируют двухлепестковую (или двурогую) лобную чакру, уже запутавшуюся в веществе. Авраам совершает жертвоприношение, потому что этот способ восприятия нужно принести в жертву. В течение определенного времени восприятие духовных миров должно быть погружено в сон ради выполнения миссии предков Авраама: развития мозга как органа мышления.
Иудеям предстояло жить по заповедям Иеговы, великого духа Луны и божества запретов, помогающего человечеству уходить от животного и экстатического общества, от племенной жизни и групповой души к развитию индивидуальной свободной воли и свободного мышления.
Согласно тайной истории, жертвоприношение лобной чакры произошло на алтаре Мелхиседека, высшего жреца мистерий Солнца. Это означает, что Исаак был посвященным высшего уровня, понимавшим необходимость в следующем, лунном этапе человеческого развития. Эволюция свободной воли и свободного мышления в конечном счете позволяет людям играть сознательную роль в преображении мира.
Исаак оставался в школе мистерий Мелхиседека в течение трех с половиной лет, изучая эти премудрости.
Поскольку Мелхиседек был жрецом мистерий Солнца, в его школе должен был находиться по меньшей мере один каменный круг. Мы достигли эпохи этих солнечных храмов, образцы которых до сих пор сохранились в немецком Люнеберге, французском Карнаке и английском Стоунхендже. В IV веке до н. э. историк Диодор Сицилийский описал сферический солнечный храм на севере, посвященный Аполлону. Современные ученые считают, что он описал Стоунхендж или Калланеж на дальнем севере Шотландии, но в обоих случаях ассоциацию с Аполлоном следует понимать как предчувствие возрождения бога Солнца из чрева Богини-Матери.
Также огромный вклад в развитие мышления внесла греческая цивилизация.
Осада Трои знаменует начало подъема греческой культуры к ее величию, когда греки перехватили инициативу у халдейско-египетской цивилизации и создали собственные идеалы.
Мы описываем историю мира, в которой жизни великих культурных героев всего мира — Адама, Юпитера, Геракла, Осириса, Ноя, Заратустры, Кришны и Гильгамеша — впервые объединены в одном хронологическом повествовании. Большей частью они не оставили физических следов и продолжали жить лишь в коллективном воображении, сохранившихся фрагментах мифов и преданий, в разрозненной символике.
Однако начиная с этого времени мы увидим, что многие легендарные фигуры, которые большинство людей считают полностью вымышленными, на самом деле оставили физические следы, подтвержденные недавними археологическими открытиями.
Руины Трои, обнаруженные немецким археологом Генрихом Шлиманом в 1870-х годах, долго служили предметом жарких дискуссий. Вскрытый им археологический слой датируется примерно 3000 г. до н. э., что слишком рано для Гомера, но сейчас большинство ученых сходятся на том, что слой, соответствующий 1200 г. до н. э., или позднему бронзовому веку, согласуется с повествованием Гомера.
В древнем мире войны велись за обладание священным и тайным знанием отчасти из-за сверхъестественных сил, которыми наделяло это знание. Греки пошли на войну потому, что они хотели завладеть статуей, изготовленной руками Афины и названной Палладией. Схватку за обладание Еленой Прекрасной следует рассматривать в том же контексте.
Сейчас мы можем видеть в лице красавицы «обещание счастья», по выражению Стендаля. Мы можем лелеять это обещание в грубом или тривиальном смысле, но можем и перейти на более глубокий уровень. Великая красота исполнена мистического смысла, как будто она обладает тайной жизни. Мы думаем: «Если бы я мог быть с этой красавицей, мне больше нечего было бы желать». Присутствие исключительной красоты может вызвать измененное состояние осознания, и мужчины-посвященные часто ассоциировались с очень красивыми женщинами отчасти потому, что владели тайными сексуальными методиками, практиковавшимися в школах мистерий.
Суть истории о Троянской войне можно подытожить знаменитым высказыванием Ахилла: «Лучше быть рабом в земле живых, чем царем среди теней». Греческие и троянские герои любили жить на солнце, и для них было ужаснее всего, когда оно неожиданно погасло и их духи отправились в страну теней. Это был «смертный ужас» Гильгамеша, усиленный почти до современного уровня.
Обратите внимание, что Ахилл не сомневается в реальности посмертной жизни, но его понятие о ней, очевидно, не выходит за рамки унылой полужизни в подлунной сфере. Видение высших небесных сфер было для него утрачено.
