— Я бы не советовал, — откликается Микки.
Полицейский, похоже, не слишком переживает ни из-за их поездки, ни из-за тревоги.
— Я слышал, будто копам собираются отменить доплаты за эти тревоги, — говорит он. — Будь я террористом, я бы сидел дома и просто звонил. И, кстати, что там такое в аэропорту?
— Угрозы, — отвечает Воорт.
— Вот черт! Авария, — говорит Микки.
Впереди стоп-сигналы на всех четырех полосах. Движение остановлено. Воорту не видно, насколько растянулась пробка, потому что через две-три машины все впереди исчезает в тумане.
Водитель сворачивает направо, на встречную полосу, и медленно объезжает машины, ползущие вдоль болот бухты Джемейка. Но через четверть мили оказывается, что и «встречка» забита гражданскими машинами и стоит.
«Им просто некуда деться с дороги. Еще чуть-чуть вправо, и они провалятся в болото».
Под завывание сирены они медленно продвигаются на два фута вперед. Четыре фута.
«Хоть бы это побыстрее рассосалось», — молится Воорт.
Они прорываются вперед на целый фут. Да уж, совсем не та скорость, какую воображал Генри Форд, мечтая о машинах.
— Это еще медленнее, чем погоня за О-Джеем Симпсоном, — замечает Микки.
Воорт пытается дозвониться до кузена Эллиса из полицейского управления аэропорта в Ньюарке. Может быть, Эллис сможет позвонить в аэропорт Кеннеди и попросить кого-нибудь встретить самолет Камиллы. Но оказывается, что Эллис еще не приехал на работу. Застрял в пробке, возникшей из-за изменения маршрутов в связи с тревогой у моста Верразано.
— А почему это по радио ничего нет о тревоге в аэропорту Кеннеди? — спрашивает водитель.
— Это секрет, — отвечает Микки. — Объезжай вон тот джип.
Когда до посадки остается шесть минут, болото заканчивается, и сине-белый — с завывающей сиреной — автомобиль без помех мчится по встречной полосе. Через четверть мили они оставляют пробку, возникшую из-за аварии, позади. При том что авария, как выясняется, была на другой стороне дороги.
— Зеваки, — рычит Микки. — Всех расстрелять.
Воорт снова звонит в «Америкэн эрлайнз».
— Самолет как раз садится, — сообщает оператор. — Я узнал ваш голос. Это не вы звонили несколько минут назад?
— Бьюсь об заклад, Камилла застрянет на выдаче багажа, — успокаивает его Микки. — В том году, когда я возвращался из Чикаго, мне пришлось ждать чемодан пятьдесят минут.
— Минуточку, — говорит водитель, словно заподозрив, что с этой поездкой не все ладно. — Так вы кого-то встречаете?
— Правительственного чиновника, — отвечает Микки.
— Какого чиновника? — уточняет полицейский.
— Ты репортер или коп? — интересуется Воорт.
— По-моему, шофер.
— Вот и вези, — отрезает Микки.
Воорт пытается звонить на сотовый телефон Камиллы. Нет ответа.
По магистрали Ван-Вика они едут мимо вечного лабиринта ремонтируемых и перестраиваемых подъездных путей — сделанных якобы для удобства пассажиров. Монорельс путается в изгибах собственных рельсов. Дорогущая скоростная система, выгружающая пассажиров посреди Куинса, проходящая через сердце Нью-Йорка. Нахальные такси пристраиваются за патрульной машиной, устанавливая новые рекорды скорости.
Воорт смотрит на знаки, указывающие направления в аэропорту. Терминал 1 — «Эйр Индия». Терминал 6 — «Узбекистан эйр».
Сколько вреда Бок может нанести в аэропорту, в общественном месте?
Телефон Камиллы по-прежнему не отвечает. В небе с ревом проносится самолет.
«Камилла приземлилась восемь минут назад. Но у нее такой огромный чемодан. Микки прав. Багаж не могут выдать немедленно».
— Детишек тоже подбираем? — презрительно фыркает полицейский. — Или только подружку или жену?
Как только машина останавливается, Воорт распахивает дверь и бросается в толпу, которая заполняет все проходы перед залом встречи международных рейсов.
Прикрывающий его Микки отстает на полсекунды.
— Думаешь, он сорвал тебя с места во время тревоги, чтобы встретить подружку? — бросает он водителю. — По себе судишь? Ты просто кусок дерьма.
Он устремляется следом за Воортом, стараясь не спускать глаз с лучшего друга. Воорт исчезает из виду, потом появляется снова. Микки набирает скорость, следя за мелькающей головой.
Воорт с ужасом думает: «Нигде нет большего одиночества, чем в общественном месте».
Сама планировка здания сталкивает незнакомых людей. Все пространство между защитными барьерами у терминала забито. Временная пешеходная дорожка протискивается между навесом для краткосрочной парковки, подъездными путями, заполненными гудящими машинами и прокатными микроавтобусами, и длительной стоянкой для автобусов. Тысячи путешественников сосредоточены на решении одной-единственной задачи — попасть к воротам. Миллион ходячих коконов, воспринимающих друг друга как помехи. Не более.
Толкаясь, Воорт замечает мелькнувшие в толпе белокурые волосы и… Камилла выходит из терминала, катя за собой чемодан и споря с высоким мужчиной в джинсовой куртке.
Это не Камилла.
Следом за дюжиной хихикающих девчонок — школьная команда с большими спортивными сумками — он заходит в терминал, забитый, как Центральный железнодорожный вокзал накануне Рождества. Камилла выходит из женской уборной… Нет, вынимает из коляски маленькую девочку… Нет, разговаривает со стюардессой возле стойки «Эйвис»…
Гулкое эхо объявления по радио. Женский крик: «Не оставляй меня». Воорт находит взглядом табло. Рейс 23 из Буэнос-Айреса прибыл к выходу «9» десять минут назад. Вероятно, Камилла еще в самолете или у выдачи багажа или где-то между этими пунктами.
«Что, если Бок был у ворот? Что, если у него и его людей есть пропуска в аэропорт?»
«Паника убивает разум», — говаривал папа.
Проталкиваясь через толпу со значком в руках, Воорт громко твердит: «Полиция. Полиция. С дороги». Гул громкоговорителя. Двое солдат впереди — антитеррористический патруль, — с винтовками «М1» в руках, встревоженно оборачиваются к Воорту. Они нервно, неуверенно смотрят на идущего к ним взволнованного незнакомца. Они знают о тревоге из-за моста Верразано.
«Используй их».
Помахав удостоверением, Воорт объясняет, что поступила угроза в адрес одного из прибывающих пассажиров. Один из солдат достает рацию и передает описание Камиллы: высокая блондинка с черным чемоданом на колесиках и с пятидесятифунтовым рюкзаком. Возможно, рюкзак у носильщика. Воорт просит солдат вызвать Камиллу через службу безопасности.
— Террористы? — спрашивает сержант.
— Смертельная угроза, — отвечает Воорт.
— Иди с ним, Джо, — говорит Первый сержант Второму. Воорт бежит, зная, что история со Стоуном и Боком зашла слишком далеко. Надо было послушать семью, оставить этих двоих в покое. И не следовало бы втягивать в эту мерзость других людей.
«„Следовало бы“ означает „слишком поздно“», — говаривал папа.
Оттолкнуть с дороги какого-то толстяка. Не обращать внимания на сердитый крик за спиной. Бежать под любопытными и робкими взглядами.
«Вызываем Камиллу Райан, вызываем прибывшую из Буэнос-Айреса пассажирку Камиллу Райан. Пожалуйста, обратитесь в службу безопасности на первом этаже».
Белая стрелка указывает на таможенную зону. Коридор расширяется, переходит в зал, переполненный родственниками и друзьями, ожидающими появления пассажиров из раздвижных дверей. Воорт проталкивается вперед. Парни из службы безопасности не пустят его на таможню — даже в сопровождении солдата. «Размахивать значком может кто угодно, — скажут они. — Если она там, она в безопасности. Попробуй зайти, и мы выведем тебя».
Воорт вытягивает шею, пытаясь заглянуть в таможенную зону всякий раз, когда двери открываются. Кажется, там, в очередях, стоят миллионы прибывших пассажиров.
«Камилла Райан, подойдите к представителю службы безопасности!».
Раз ее все еще вызывают, значит, она до сих пор не откликнулась. Или не смогла.
Воорт в отчаянии думает: «Я даже не знаю, как выглядит Бок. Я ни о чем не догадался бы, даже если бы он стоял рядом. Я понятия не имею, как выглядят его люди. Я бы даже не услышал его треклятого голоса, если бы он стоял в трех футах от меня.
Господи, делай со мной все, что хочешь, но убереги ее».
Знакомое сочетание цветов: белокурые волосы над бежевой курткой — привлекает его взгляд к фигуре, проходящей через раздвижные двери среди группы людей в разноцветных африканских рубахах. Сердце Воорта начинает колотиться. Это она, радостно думает он. Камилла в ярости: походка по-нью-йоркски стремительна, она словно каждым шагом печатает: «Я тебя убью».
Воорт машет руками, забыв, что сам является мишенью. Она не видит его. Воорт и солдат проталкиваются к ней.
Начинается самый уязвимый этап.
Кто-то толкает Воорта в спину.
— Извините, — пыхтит крупный, ближневосточного вида парень в кожаной куртке.
Воорт снова поворачивается к Камилле… она исчезла… но потом видит ее снова. Здесь слишком много народу, чтобы уследить за всеми. Другие люди толкаются в том же направлении. Они тоже встречают прибывающих пассажиров.
Камилла замечает Воорта, но не улыбается. Он боялся, но напрасно: она выглядит потрясающе.
«Есть рядом солдат-защитник или нет, мне надо побыстрее вывести ее отсюда».
Что-то бьет его сзади по ногам. Багажная тележка.
— Смотри, куда прешь, — рявкает манекенщица, которую Воорт видел в каталоге магазина одежды «Тайна Виктории» у Камиллы.
Наконец она рядом. Воорт неловко берет Камиллу за руку. У него в кобуре на поясе «зиг-зауэр», а в ее взгляде ясно читается: «Ты что, не собираешься помочь мне с багажом?» Это даже смешно. Но ему нужно, чтобы обе руки были свободны.
— Ты солгал, — говорит она, не обращая внимания на солдата.
Солдат явно смущен.
— Мы поговорим в такси, — отвечает Воорт.
— Нет. Это ты будешь говорить! — Она отнимает руку. Женщины.
