Пуля — дура, штык — простак…Все не так здесь, все не так.На неправильной войневсе неправильней вдвойне.Нет — неправильней стократ…Даже русский автомат —распрославленный «калаш» —так и тот уже не наш,раз огонь ведет по мнена неправильной войне.Даже враг — и тот не тот…Может, он сейчас идетрядом с кем-нибудь из вас,а в ночи взорвет фугас.Впрочем, разве ж только враг?Я — неправильный! Очагобщий наш мы рушим с ним,вроде как назло самим.Хоть по горло, по краянастрелялись он и я,хоть у каждого теперьсчет несчитанных потерь.Пуля — дура, штык — простак…Все не так здесь, все не так.Кровь не смыть ему и мнена неправильной войне.
Пехота
А я пивализ грязных луж,болотных бочагови речек в половодье.Держась за гуж,терпел, когда не дюж,и не марал солдатское исподне,когда стреляли с гор,когда — в упор,когда разрывы —гуще, чем нарывына обмороженныхв разгар декабрьских стужногах…Давай, метель — завьюжь,дождина — шпарь,и жарь сильней, светило…А нам ничто иное не светило:пехота, братцы, и сейчас — пехота.Ее удел — в крови, поту, блевоте,скотинке серой, выблядку войны…Что морщитесь?А, вона как — нежны…Ну, ясен пень: мы нахрен не нужны,мы только вам — должны, должны, должны…В жару и холод — топать, топать, топать,втирая в лбы пороховую копоть,в бою неловко дыры в теле штопать,зарыться в землю, прорасти в окопы —и гибнуть, прикрывая ваши жопы.…А так вамнету дела до пехоты.
Ромашка
Ромашка на бруствере…Глупо…Здесь лучшие саженцы —пули.Небес бронированныйкуполхранит пулеметныеульи.Ромашка на бруствере…Странно…Здесь место осколкамгорячим.Смотрите, как брустверизранен,ромашку уж точноне спрячет.
