большинство офицеров шло заниматься спортом. В нем черпали мы силы для новых творческих свершений, он был для нас ни с чем не сравнимым веселым и полезным отдыхом.
Широко развит спорт и в других московских академиях. Ежегодно они разыгрывают между собой первенство по различным видам спорта. Сборные команды нашей Краснознаменной не раз оказывались победителями футбольных, хоккейных, баскетбольных и волейбольных турниров. Не раз в составе футбольной и хоккейной команд академии выступал и я. И это было тоже своеобразной и весьма полезной тренировкой к выступлениям на арене большого спорта.
В 1953 году в моей жизни произошло одно из самых больших, самых значительных событий. Меня приняли в ряды нашей родной партии. На общем собрании коммунисты-спортсмены спросили меня:
– Какое участие принимали в общественно-политической жизни коллектива?
И мне вспомнилась та большая, постоянная, разнообразная партийно-политическая работа, которая проводилась у нас в армейских футбольной и хоккейной командах и в которой мы все активно участвовали. Прочное партийное и комсомольское ядро - Нырков, Афанасьев, Меньшиков, Соловьев, Портнов и другие - все время держало нас в центре событий нашей советской жизни. В команде регулярно проводилась политическая учеба, выходила интересная, хорошо иллюстрированная стенная газета. Часто по приглашению тренера к нам приходили видные ученые, деятели литературы и искусства, инженеры, рабочие. Они рассказывали о всем новом, интересном, заслуживающем внимания, и это расширяло наш кругозор, еще больше сплачивало в единый, дружный творческий коллектив.
Шли годы, заполненные интересными играми, увлекательными соревнованиями, острейшей борьбой на хоккейных полях. И с каждым сезоном наша спортивная общественность с удовлетворением отмечала возрастающее мастерство советских хоккеистов. В этом не было ничего удивительного. Спортсменов ведущих клубов страны - я говорю о них, ибо наблюдал их ежедневно,- отличал огромный, не знающий устали и самоуспокоенности тренировочный труд.
В те годы много говорили о нашей тройке, в которой долгое время вместе со мной сражались Евгений Бабич и Виктор Шувалов. Многие объясняли ее игру очень просто - удачным подбором от природы одаренных игроков. Нет ничего неправильнее и обиднее для нас такого мнения.
Сила тройки этой, как и многих других, определялась большой, очень серьезной и вдумчивой работой. Например, уже после окончания очередной тренировки мы обязательно оставались втроем на поле и учились бить по воротам. Мы совершали как минимум 300-400 бросков с различных мест площадки, из различных положений, под самыми различными углами. Товарищи, уходившие на отдых, частенько называли нас «фанатиками». Но именно этот фанатизм, эта искренняя влюбленность каждого члена тройки в игру и помогали нам добиваться того, чего мы хотим.
Нет, никакой талант без труда ничего не значит, ничего не сможет, ничего не добьется. Это очень и очень хорошо подтверждает один пример. В детстве, когда мы еще жили в Сестрорецке, я познакомился с парнишкой, которого все почему-то звали чужим и смешным именем «Боб». На самом деле это был никакой там не боб и не горох, а самый что ни на есть наш простой русский парень Борька Забегалин. Он играл в футбол и в хоккей, играл очень здорово. Еще раньше, чем меня и брата, его взяли из Сестрорецка в юношескую сборную области. Ленинградцы тех лет его прекрасно, наверное, помнят. Ему прочили славу звезды первой величины.
Действительно, играл Борька здорово, даже очень здорово, намного сильнее всех нас. Его стремительные рывки, смелые проходы, сильный удар с обеих ног, очень остроумные финты всегда вызывали восхищение и у игроков и у зрителей.
– Молодец, Борька!
– Здорово, Забегалин! - неслось со всех сторон. Эти неизменные похвалы вскружили голову парню.
К тому же от природы он был удивительным лентяем. На тренировки ходить он отказывался, а если и приходил, то баловался.
– Вот еще, буду я ломаться. И так сыграю, - высокомерно заявлял он тренеру, когда тот настаивал на том, чтобы Забегалин напористо работал.
Прошли годы. Мальчишки, смотревшие на Борьку Забегалина с завистью и восхищением, в результате упорного труда выросли в больших мастеров и научились обращаться с мячом куда лучше, красивее и изящнее, чем их вчерашний кумир. А «Боб» остался на бобах. Лень подвела. И большой талант так и угас, не вспыхнув ярким пламенем. Думаю, что мораль тут ясна.
В дальнейшем я еще вернусь к описанию нашей тройки, ее метода игры. Но об одной характерной особенности звена армейской команды и сборной страны хочется сказать уже сейчас. Ее особенностью была большая, очень трогательная, скупая на слова, но, могу вас заверить, верная мужская дружба.
Мы часто ходили вместе в кино, бывали друг у друга в семьях, ездили в отпуск вместе… И это помогало нам узнать тонкости характера товарища, его любимые привычки, даже характерные движения, даже выражение лица в радости и печали….
Кстати, о дружбе. Являясь фундаментом наших взаимоотношений в жизни, она являлась, на мой взгляд, величайшим вкладом в силу и мощь той команды, за которую мы выступали. Вот мой совет всем: если вы хотите, чтобы ваша команда побеждала, если вы желаете ей добра-относитесь хорошо к товарищам. Что я имею в виду под этим? Вот что.
Если, например, в результате коллективных усилий команды атака оказалась успешной, а завершить ее, забросить шайбу доверили вам, то у всей остальной пятерки должна быть полная уверенность, что вы хотите разделить выпавший на вашу долю успех со всеми. Может быть, стоит подъехать и пожать руку тому, кто отдал вам умный пас, может быть, просто похлопать по плечу товарищей - в конце концов, форма не важна. Важно, чтобы каждый отмечал вклад других и все вместе отмечали усилия каждого. Такое поведение способствует поддержанию коллективизма, хорошего и постоянного взаимодействия. Если же заслуга тех, кто подыгрывает, кто создает возможности, будет каждый раз оставаться незамеченной, то они невольно будут чувствовать некоторое неудовлетворение и, вольно или невольно, это скажется отрицательно на характере командной игры.
Это одна сторона дела. Нельзя не сказать и о другой. Бывает так, что вы один, два, три раза удачно выходите на ворота, занимаете удобную позицию, но не получаете передачи. Если вы хотите добра своей команде, никогда не выражайте неудовольствия по этому поводу и тем более не устраивайте, как это иногда бывает, открытых демонстраций. Это сразу может испортить все дело: начнутся раздоры, взаимные обиды… «А что же делать, если я отлично играю без шайбы и десятки раз выхожу на очень удобную позицию, а меня упорно не видят?» - можете спросить вы. Подъезжайте спокойно к своим товарищам и тихо подскажите им их ошибки, объясните, что вы можете внести свой вклад в успех команды, попросите, пусть лучше смотрят. Но все это - спокойно, сдержанно, по-товарищески. Не забывайте этого неуклонного правила. Сделайте его законом своего поведения на льду.
Все, что я советую вам, - не плод досужих размышлений, а результат большого опыта, многих наблюдений, сделанных за годы спортивной практики.
Да, все мы набирались опыта, все изо дня в день мечтали о том дне, когда сможем выйти на арену больших, официальных международных соревнований. Наконец этот день, а точнее, этот год наступил. 1954 год. Было принято решение об участии советской сборной в очередном чемпионате мира и Европы. Нужно ли говорить, как мы были счастливы и вместе с тем как несказанно взволнованны. Во всех командах оживленно обсуждались перспективы, предстоящего участия в соревнованиях. Оживленно дебатировался вопрос: можем ли мы претендовать на какое-нибудь приличное место или нет?
– Канаду нам, конечно, не обыграть, а вот кого-нибудь из европейских китов - скажем, Чехословакию или Швецию -напугать можем,-то и дело прикидывал Виктор Шувалов. - Как ты думаешь, Сева, можем? - тут же уточнял он.
– Бросьте вы, ребята, как гадалки, причитать: можем - не можем. Нужно готовиться.
Да, нужно было готовиться - настойчиво, упорно, самоотверженно.
Уже в ноябре наша сборная выехала в Чехословакию, к своим старым и верным друзьям, чтобы с ними, встречаясь в товарищеских матчах, вместе готовиться к предстоящей борьбе. Эта поездка тогда
