любимый коктейль «Маргарита» с настоящим лаймом из фруктового сада Селены. Несмотря на несколько пустых столиков в глубине комнаты, стойка у бара оказалась почти полностью занята. Стульев не было, и многим приходилось пить стоя, в прямом смысле до упаду; потом более трезвые товарищи отвозили их домой. Таковы правила «Пеликана».
Панчо втиснулась в толпу между незнакомцем и инженером-пенсионером, которого знала под именем Исаак Вальтон. Лицо Вальтона всегда выглядело немного искаженным или даже косым. Одна сторона лица как бы немного не сочеталась с другой. Даже седеющие волосы на одной стороне головы казались гуще, чем на другой Он считался вполне умеренным любителем алкоголя и веселым человеком, однако сегодня выглядел мрачным. Положив локти на стойку, инженер молча смотрел на высокий бокал с прозрачной жидкостью и кубиками льда.
– Привет, Айк! – поздоровалась Панчо. – Почему такое грустное лицо?
– Годовщина, – пробормотал Вальтон.
– А где же супруга?
Исаак бросил на Панчо затуманенный взгляд.
– Не годовщина свадьбы.
– А чего?
Вальтон немного выпрямился. Ростом он был почти с Панчо и весьма гибким для своего возраста.
– Сегодня восьмая годовщина с того дня, как я получил Премию Селены за достижения.
– Премию за достижения? А что это такое?
Тут вмешался в разговор владелец бара:
– Айк, тебе не кажется, что ты уже достаточно выпил?
– Да, ты прав, – отозвался Вальтон.
– Почему бы тебе не отправиться домой к жене и детям? – предложил владелец «Пеликана».
В его голосе Панчо услышала нечто большее, чем дружелюбие.
– Ты прав, дружище. Абсолютно прав. Все, я иду домой.
Сколько я тебе должен?
Владелец бара махнул рукой.
– Забудь. Считай это подарком на годовщину.
– Спасибо! – поблагодарил Исаак и повернулся к Панчо. – Не хочешь проводить меня?
Панчо бросила взгляд на владельца бара, который сегодня выглядел довольно угрюмо, и пожала плечами.
– Конечно, Айк. Я провожу тебя.
Вальтон оказался не настолько пьян, как выглядел в баре. Как только они вышли, она заметила, что он вполне устойчиво держится на ногах и находится скорее в депрессии, чем под воздействием алкоголя. Несмотря на мрачное настроение, Вальтон приветливо здоровался со всеми знакомыми.
– Что это за премия? – спросила Панчо.
– Ну, она немного секретна.
– О-о!
– Я сделал для них невозможное, но сделал это слишком поздно, и теперь мое открытие оказалось ненужным. Они даже не хотят, чтобы кто-нибудь узнал о нем, поэтому, наверное, и дали мне эту премию в качестве взятки, чтобы я держал язык за зубами.
– А что ты должен скрывать? – спросила удивленная Панчо.
Впервые за вечер на лице Вальтона появилась улыбка.
– Мой плащ-невидимку! – прошептал он.
Так, слово за словом, девушка узнала от инженера всю историю в подробностях. Вальтон работал с профессором Циммерманом, гением нанотехнологии, в то время когда бывшая ООН отправила на Лунную Базу свои войска для «наведения порядка».
– Ставенджер всеми силами пытался разработать оружие нового поколения, чтобы жители Базы могли защитить себя, не причиняя войскам ООН существенного вреда, – рассказывал Вальтон, становясь все мрачнее и мрачнее. – Циммерман обещал создать такую одежду, которая может быть невидимой, но негодяи убили его во время атаки. Один из смертников проник в лабораторию и взорвал старика.
– И себя тоже?
– Ну я же сказал: смертник. Короче говоря, так называемая война закончилась довольно быстро, мы получили независимость и из Лунной Базы превратились в Селену.
– Да, знаю.
– Какое-то время я даже не знал, чем заняться. Я был ассистентом Циммермана и после его смерти находился в некоей прострации.
Итак, по прошествии некоторого времени Вальтон продолжил дело Циммермана по поиску метода, который позволит делать солдат невидимыми. И… в результате сумел это сделать.
– Ну и кому теперь надо быть невидимкой? – спросил Вальтон, и прежде чем Панчо успела ответить, сказал: – Только тому, у кого на уме недобрые мысли: убийцам, сумасшедшим, ворам и так далее.
