осень прутиками деревьев. К каждому домику от улицы подходил провод. Арис зашла в палисадник, подошла к домику, поглаживая разноцветно украшенные стены, восхищенно и трепетно разглядывая орнаменты.
- Что понравилось? – раздался голос. К ним подходил Хенк.
- Да, - сказала зачарованная Арис.
- Бери, - сказал Хенк, - только мы даем парам.
Арис жалобно посмотрела на Манка. Тот засмеялся и довольно кивнул.
- Берем, - сказала Арис, раскинув руки, - никому не отдам.
- Договорились, - протянул руку Хенк.
- А нам? – возмутилась Чери, глянув на стоящего рядом Фогги.
- Что вам? – улыбнулся Хенк.
- Нам домик, - сказала Чери, подталкивая Фогги.
- Письмо передали? – спросил Хенк, напряженно улыбаясь.
- Передали, Байли едет сюда, скоро будет, - сообщила Чери.
- Ну, что же, заработали, берите следующий, - счастливо вздохнул Хенк.
- Аа-а-а-а! – закричала Чери и повисла на Фогги: - Побежали, а то заберут.
- Не заберут, - успокоил их Хенк. К ним шли Дан и Лана.
- Привет, ну что? – спросили они у Хенка.
- Байли едет, - сообщил счастливый Хенк.
- А Маргина, а Элайни, а Адам? - спросила Лана.
- Не знаю, - растерялся Хенк, - я не спросил.
- Ну, конечно, услышал о Байли и обо всём забыл, - возмутилась Лана, - как вы, мужчины, похожи.
Она побежала к первому домику, где на крыльце о чем-то спорили Арис и Манк. Переговорила с ними и вдруг сползла вниз. Манк подхватил её и а Арис что-то колдовала над ней. Хенк и Дан кинулись к домику.
- Что вы её сказали? – накинулся Дан, на Арис и Манка.
- Что Адам убит, - растерянно ответил Манк.
- Убит? О господи! – воскликнул Дан, прижимая её к себе. Лана открыла глаза, в которых, при виде Дана вспыхнула надежда, но, рассмотрев его - погасла. Она оттолкнула Дана:
- Не трогайте меня, - и побрела к стоявшему у заборчика дереву. Обняла его и зарыдала.
- Не трогайте её, - сказала Арис, вытирая слёзы, - пусть выплачется.
Она пошла к Лане и обняла её. Вот так и стояли вдвоем и плакали.
- А Элайни? – спросил Дан.
- В Элайни тоже стреляли, но её вылечил Туманный Кот, - сказал Манк, - а вот Адама не успели.
Шерг сломал длинную толстую палку и попытался взобраться на круглое, черное здание, но с первого раза не получилось – палка переломилась, и Шерг грохнулся в болото. Тогда он сломал два пустотелых ствола и приставил к цилиндру. После третьей попытки он всё же забрался на него и лёг - нужно было несколько минут отдохнуть от постоянного напряжения. Зверюга сидела в кустиках и светила оттуда глазами. На первое время о ней можно было бы забыть, а вот о пище забыть, никак не удавалось. Шерг попробовал грызть дерево, но жгучий привкус во рту свел челюсти, и Шергу пришлось долго плеваться. В небе светились три солнца, но Шергу было не до них. Он заснул, и спал тревожным сном несколько часов. Вдруг здание вздрогнуло и плавно пропало. А Шерг шлёпнулся на землю. Зверь испугался и отбежал, наблюдая издали. Сзади грохнуло, Шерг оглянулся и увидел огромный камень, а на нем мужчину на коне, который протягивал ему руку.
- Спасите, - закричал ему Шерг. Зверь, услышав жалобный крик, бросился вперед. Шерг мгновенно взобрался на камень, увидел изгибающуюся змею, подпрыгнул, взлетел на коня и вцепился сзади в человека.
- Гоните коня, - кричал Шерг, а человек, почему-то, медлил.
Атомный ракетный подводный крейсер стратегического назначения К-407 «Новомосковск» (667БДРМ «Дельфин») вышел из судоремонтного завода „Звёздочка“ в Северодвинске после среднего ремонта и модернизации. Крейсер в надводном положении направлялся в порт приписки Гаджиево, для последующей комплектации штатом и постановки на оперативное дежурство ВМФ России. Он обеспечивал безопасность в зоне космодрома Плесецк, объектов на Новой земле и ряда крупных предприятий всего Заполярья. Вместо положенных по штату 140 человек, на борту находилось 70 офицеров и мичманов и 42 человека матросского состава. В ходе следования к порту приписки, предполагалась проверить оборудование в штатном режиме, и произвести доводку режимов работы двух атомных установок на крейсере.
В 10 электродвигательном отсеке старшина первой статьи Попельный объяснял, сидящему на рабочем месте электромеханика, матросу Курочкину принцип действия синхрофазотрона в отдельно взятом отсеке:
- Что ты, Курочкин, держишь сейчас в руках, - философски спрашивал старшина, прохаживая по узкому проходу, так, что всякий раз Курочкину приходилось вставать.
- Термос, товарищ старшина первой статьи, - бойко отвечал матрос Курочкин.
- Термос у тебя в голове, Курочкин, - назидательно говорил старшина, - а в руках ты держишь индивидуальный регенеративный патрон РП - 4. А для чего он служит?
- Чтобы стрелять, - добросовестно ответил Курочкин.
- Курочкин, этот патрон обеспечивает получение кислорода, при задымлении, - грустно сказал старшина, вздохнул и добавил: - Перейдем к электричеству. Внимательно посмотри, Курочкин, на пульт – для чего эта кнопочка?
- Эта? – спросил Курочкин и нажал кнопку. Лодку тряхануло, и она легла на борт, замигал красный, аварийный сигнал.
- Внимание, экипаж, лодка на грунте, - сообщила рубка.
- Курочкин, ты что сделал? – побелел старшина Попельный.
- Нажал на кнопочку, - невозмутимо сказал Курочкин.
- Какую кнопочку?
- Связь с камбузом, - сказал Курочкин.
- Для чего?
- Чтобы узнать, что будет на обед,- ответил Курочкин.
Старшина первой статьи Попельный присмотрелся – над кнопочкой действительно была надпись «Вызов камбуза».
- Сиди здесь и ничего не трогай, - сказал старшина. А сам побежал докладывать командиру о перепутанном монтаже проводов.
Адама похоронили на холме, с которого открывался вид на новый город, на реку Лею и всё, что за рекой, вплоть до высоких вершин на горизонте. В эти суматошные дни по прибытию Байли, Элайни и доктора Фроста не позволяли Хенку поговорить с Байли наедине. Всего-то ничего – обменялись несколькими осторожными фразами и всё. Байли изменилась, стала серьёзней и суровее, и такую Байли Хенк ещё не знал. Байли ни словом не напомнила ему о его письме, и Хенк находился в непонятном, подвешенном состоянии, которое выбивало его из колеи.
Дана, Элайни и Лану смерть Адама не объединила, а как бы развела в разные векторы переживаний, и между ними было странное отчуждение и нежелание быть вместе. Смерть Адама, который в последний миг защищал её, поразила Элайни, и она не могла вернуться к Дану, ощущая себя предательницей по
