отрывая глаз от его лица и ощущая все большее беспокойство.
— Получить нужные сведения оказалось не так просто, — продолжил Кэмерон. — Тамошние ребята перерыли все архивы и вроде бы что-то нашли, но явно не торопились делиться информацией. Пришлось задействовать все свои связи.
— А что именно ты хотел узнать?
— Сколько времени твой отец провел за решеткой.
Я поставил бокал на скамейку. Кэмерон пристально смотрел на меня:
— Точные даты заключения и освобождения — вот что мне было нужно.
— И что, с этим возникли проблемы?
— Представь себе.
— Какие?
— Мы оба знаем, что его посадили в семьдесят первом, так? Сколько тебе тогда было лет? Три года?
— Уже почти четыре. Я тогда вцепился в его ногу, чтобы помешать копам его увести. До сих пор об этом помню… По сути, это одно из самых ярких воспоминаний детства. Мисс Скорбин тогда предложила матери не водить меня в подготовительный класс, а подержать дома пару месяцев, чтобы я пришел в себя, настолько сильное я пережил потрясение…
Кэмерон медленно кивнул:
— Итак, двадцать седьмое октября тысяча девятьсот семьдесят первого года — вот точная дата его поступления в Рэйфорд. Помнится, в том же месяце открылся «Диснейуорлд» [24], и все местные газеты только об этом и писали…
— Так в чем проблема?
— Проблема в дате освобождения.
— Но она же известна: тысяча девятьсот семьдесят седьмой год. Отец провел в тюрьме шесть лет. Мой десятый день рождения мы отмечали уже всей семьей.
— А вот в архивах Рэйфордской тюрьмы другие данные.
— То есть как?
— Джордж Дент — пожалуй, единственный из всех, кого привозили в эту тюрьму, — удостоился неслыханной вещи. Немедленного освобождения. В награду за какую-то важную услугу.
— Что?! Его освободили сразу же?
— Да.
— Но почему?
— В том-то и загвоздка. Невозможно оказалось это выяснить. Я пытался и так и сяк, звонил тем и этим, нажимал на все рычаги — и каждый раз облом! Ни одной зацепки. Какой-то всеобщий заговор молчания. Судя по всему, данные об истинной причине его освобождения уничтожены или так надежно засекречены, что доступ к ним для рядовых полицейских закрыт. — Кэмерон пожал плечами. — Я так думаю, он назвал им чье-то имя. Сдал кого-то. И это было для них очень серьезно, если учесть, что обвинение, которое предъявили твоему отцу, тоже было не из легких.
Я встал со скамейки:
— Ты что, шутишь? Хочешь сказать, все эти шесть лет отец был на свободе? И этот подонок даже не заехал к нам с матерью? Ничего нам не сказал?
И тут меня осенила ужасная догадка.
— Когда?.. — выдохнул я.
Кэмерон закусил губы.
— Когда его освободили? — потребовал я ответа.
— Согласно учетным записям, привезли его двадцать седьмого октября семьдесят первого года. Тут же провели в кабинет на допрос. Оттуда он сделал один-единственный звонок. Вскоре за ним приехали какие-то люди и забрали его. Прямо из кабинета. — Кэмерон смотрел на меня, не моргая. — Твой отец не сидел в тюрьме ни дня. Ни в Рэйфорде, ни где бы то ни было. Он в жизни не попадал за решетку.
Глава 53
У меня было ощущение, словно меня со всего разбега боднул в грудь бизон.
Я инстинктивно схватился за руку Кэмерона, не в силах перевести дыхание.
Мой отец никогда не был в тюрьме… Нет, я не мог в это поверить. Это было немыслимо. Невозможно. Значит, он мне лгал. Он лгал и матери. А она плакала дни и ночи напролет — без причины… Он обманывал нас годами. Мой отец не был в тюрьме. Никто его нигде не удерживал. Но это не помешало ему провести шесть лет вдали от нас.
Шесть лет.
Он и совсем недавно с большой неохотой согласился, чтобы я к нему приехал. И теперь я понимал почему. Его почтовые открытки, телефонные звонки, россказни о тюремной жизни, редкие посылки, которые он нам отправлял, — все это было ложью с самого начала.
Я машинально огляделся вокруг, слегка пошатываясь, словно весь мой мир вместе со мной готов был вот-вот обрушиться как карточный домик.
Кэмерон резко встал и схватил меня за плечи:
— Держись, Пол. Я знал, что тебя оглушит эта новость, но здесь должно быть какое-то объяснение. И в конце концов мы его найдем, поверь мне. Я над этим работаю.
Объяснение? Мать-перемать, да какое еще объяснение?! Мой отец — гребаный преступник, который сдал кого-то из своих подельников, чтобы выбраться из тюрьмы, вот и все. Что тут еще можно предположить? Что его где-то укрывали в рамках программы защиты свидетелей? Я слышал, что многие люди благодаря этому меняли внешность, имя, все документы и исчезали навсегда. Если с отцом это было так, то почему же он вернулся через шесть лет, все в том же обличье, с тем же именем? Связана ли эта история как-то с Кошем? И только ли с ним? И как сюда вписывается похищение Шона?..
Все смешалось у меня в голове. Я даже не заметил, как к нам направляется какой-то человек. Я увидел его, только когда он приблизился вплотную: это был один из официантов.
— Простите, — произнес он, — мне сказали, что один из вас — врач.
— Да, это я, — с трудом смог я произнести.
— У вас есть с собой медицинская сумка?
— Да, в машине.
— Вы не могли бы сходить за ней?
— А что случилось?
— Миссис Лебовиц вас об этом попросила. Сказала, что это очень срочно. — Официант неловко переминался с ноги на ногу, явно смущенный. — Там, кажется, произошел несчастный случай…
Глава 54
После того как я забрал из машины медицинскую сумку, меня провели в роскошный номер, высокие окна-двери которого выходили прямо к бассейну. Интерьер впечатлял: дизайнерская мебель из белого полированного дерева, современная живопись на стенах, огромный плазменный телевизор…
И в глубине комнаты — кровать, на которой неподвижно лежала женщина. Освещение в номере было приглушенное, и ее лица я не видел.
— Шейла?.. — осторожно окликнул я.
— Я здесь, — послышался ее голос.
Я вздрогнул — оказалось, что Шейла сидела в глубоком кресле в углу, и я не сразу ее заметил. Она поднялась мне навстречу.
