– Придумай что-нибудь другое, – сказала та. – Но с ней никаких разговоров не заводи.
– Что же мне делать, тетя, что? – твердила Джоана.
Глава 42
Неторопливо расхаживая по комнате и сосредоточенно глядя перед собой, Хуан Мануэль диктовал:
– Уважаемый друг…
– «Уважаемый друг», – повторила Сара, старательно выводя слова.
– Зная, что вы человек честный…
– «…что вы человек честный…»
– И как таковой не терпите безделья… Нет, нет, «безделья» не подходит, зачеркни, зачеркни, надо по- другому.
– А, может, написать «не терпите бесстыдных поступков»? Так, вроде, ничего.
– Нет, нет, ты иначе напиши: «…который не потерпит фальши и обмана». Да, выбрось ты этот перечеркнутый лист!
– Это еще зачем?
– Как «зачем»? С поправками, что ли, отправишь?
– Нет уж, сначала давай напишем на черновике, а потом я перепишу, – заупрямилась Сара.
– Хорошо, продолжаем.
– Я набрался смелости, чтобы…
– «Я набрался…»
– Теперь ставь подпись: «Доброжелатель». Ну-ка, давай посмотрим. – Хуан Мануэль забрал у нее лист бумаги, прочитал, довольно потер руки. – Хорошо, отлично. Теперь это нужно переписать. Посмотрим, как отреагирует Луис Альберто, когда получит наше произведение и расскажет обо всем своей женушке. Интересно, она и тогда будет строить из себя недотрогу?
– По правде сказать, ничего особенного в этой анонимке нет, – засомневалась Сара, – ни слова о сути. Я бы напрямую все ему рассказала.
– Слушай, не надо глупить, куколка. Нам с тобой ведь, кажется, нужны деньги? Поэтому давай договоримся, что работать необходимо очень внимательно, вести себя спокойно, дипломатично.
– А если она все-таки откажется платить? – усомнилась Сара.
– Тогда уж мы ей предложим последний шанс.
– Ну нет, об этом даже и не думай. Я не собираюсь больше унижаться. Ну, как в прошлый раз, – запротестовала Сара. – Раньше я только не любила Марианну Вильяреаль, а теперь я ее ненавижу.
– Хорошо, дорогая, давай я поговорю… А теперь надо, чтобы кто-нибудь отнес письмо в контору Сальватьерра, вручил секретарше и сразу же исчез, чтобы не задавали никаких лишних вопросов.
Несмотря на все уверения Марианны, Бето не находил себе места.
– Уже три часа, а сеньоры все еще нет. Думаю, что-то случилось, мама Чоли.
– Мальчик мой, надо надеяться на лучшее. Наверное, ее задержали какие-нибудь домашние дела.
– Аи, Бето, не глупи, чего ты боишься? – сказала Филипе.
– С каждой минутой день суда становится все ближе.
– Дорогой мой, не думай об этом сейчас, не растравляй себя.
– А если у сеньоры ничего не получится? Вы представляете, что меня тогда ждет? – волновался Бето.
– Аи, Бето, перестань, ты накличешь беду, – замахала на него руками Филипе. – Лучше позвони ей.
– Она сказала, что сама позвонит. А трубку может взять Марисабель.
– Ну и что ж из этого? Если она подойдет – хорошо, поговоришь с ней от души. Тебе же нужно отвлечься. А хочешь, давай попьем чайку, и ты немного успокоишься.
– Я не женщина, мне это не поможет, – жалко улыбнулся Бето.
– Бето, не бойся, – уговаривала его Чоли, – добрых людей не оставляют ангелы. Ты не заслужил такого испытания. Да и сеньора Марианна сделает все возможное, не сойти мне с места. А, звонок, легка на помине. А ты боялся. Открывай скорее.
Бето бросился к дверям.
– Счет за свет, – сказал посыльный, протягивая ему квитанцию.
Настроение у Луиса Альберто было самое благодушное. Наконец-то в доме снова воцарится спокойствие. Ради этого стоило сходить к прокурору, хотя визит этот оказался не из приятных. Но – чего не сделаешь ради своих близких.
Секретарша подала ему конверт:
– Вот просили вам передать.
– Спасибо.
Луис Альберто вскрыл конверт:
«Знаю вас, как человека честного, который не потерпит фальши и обмана. Обратите внимание на ваших женщин, на обеих прислужниц – Рамону и Марию, на дочь Марисабель и особенно на свою супругу. Будьте бдительны, можете стать жертвой предательства. Доброжелатель».
«Что это все значит?» – недоуменно подумал Луис Альберто.
Он вызвал секретаршу.
– Скажите, пожалуйста, кто принес это письмо?
– Какой-то посыльный.
– Вы спросили от кого?
– Нет, сеньор, не спросила. Но вы так взволнованны… Что-нибудь случилось?
– Нет, все нормально. Вы свободны. Но в следующий раз интересуйтесь, кто приносит личную корреспонденцию. Вы поняли?
– Да, сеньор.
Когда секретарша вышла, Луис Альберто снова перечитал письмо:
«Советую обратить внимание на свою супругу, на обеих прислужниц Марию и Рамону». Рамона… Рамона…
Он всегда чувствовал, что ей нельзя доверять. Нет, нет, он должен немедленно избавиться от этой женщины. Немедленно.
Луис Альберто торопливо встал и, оставив бумаги в беспорядке валяться на столе, вышел.
Он торопился домой.
Мария с удивлением посмотрела на Луиса Альберто.
– Вы уже вернулись, сеньор?
– Где Рамона? – не отвечая, спросил Луис Альберто.
– Должно быть, на кухне. Что-то случилось? Луис Альберто молча прошел на кухню. Рамона убирала посуду.
– А, сеньор Луис Альберто, вам что-то нужно?
– Оставьте все и пойдемте ко мне, – бросил он и, не дожидаясь ответа, не глядя на нее, быстро пошел в библиотеку. Рамона с трудом поспевала за ним.
Остановившись в дверях библиотеки, Рамона укоризненно спросила:
– Что такое, сеньор, почему вы так со мной?
– Вначале поговорим, Рамона, – перебил он ее, – а потом вы навсегда покинете наш дом.
Несколько секунд Рамона молча смотрела на него.
– Вы сказали навсегда покинуть этот дом? Но в чем же я провинилась перед вами? – У нее задрожали губы.
– Это я и хочу знать, – сухо сказал Луис Альберто.
– Не понимаю вас, сеньор.
– Послушайте, Рамона, я не могу забыть того, что вы натворили, когда была еще жива ваша дочь. Мы считали, что вы во всем раскаялись. Вы казались совершенно другим человеком. Это и ввело меня в заблуждение.
– Но, сеньор, клянусь, я ничего не понимаю, – сказала Рамона, прижав руки к груди.
– Что у вас за тайны, Рамона?
